Рудольф ШТЕЙНЕР

ПУТЬ К ПОСВЯЩЕНИЮ
или как достигать познания
ВЫСШИХ МИРОВ

СОДЕРЖАНИЕ

Как достигнуть познания сверхчувственных миров
Путь ученичества
Подготовление
Просветление
Посвящение
Высшая культура души
Условия ученичества
Астральные центры (чакры)
Строение эфирного тела
Изменения в сновидениях ученика
Три состояния сознания
Разъединение личности во время посвящения
Первый охранитель порога
Второй охранитель порога. Жизнь и смерть

КАК ДОСТИГНУТЬ ПОЗНАНИЯ

СВЕРХЧУВСТВЕННЫХ МИРОВ

В каждом человеке дремлют способности, при помощи которых он может познать высшие миры. Мистик, гностик или теософ говорят о мирах души и духа, для них существующих в действительности так же, как для всех остальных существует видимое глазами, осязаемое руками. Слушающий их должен бы сказать себе: то, о чем они говорят, я могу также узнать, если разовью в себе те силы, которые в них уже пробуждены, а во мне еще дремлют. Вопрос только в том, с чего начать, чтобы развить их в себе. Этому могут научить только те, кто уже пробудил в себе такие силы. С тех пор как существует человеческий род, существуют школы, в которых овладевшие высшими способностями давали наставления тем, которые стремились развить их в себе. Такие школы называются эзотерическими, или тайными, школами, и преподавание, которое там ведется, называется преподаванием тайной, или оккультной, науки. Такое название, естественно, вызывает недоумение. Многие думают, что учащиеся этих школ хотят составить особую передовую группу человечества, произвольно скрывающую знания от своих ближних. Думают при этом также, что такие достойные внимания знания скрываться не могут, ибо, если это истинное знание, незачем делать из него тайны, можно сделать его доступным для всего человечества.

Посвященные в природу тайного знания ничуть не удивляются, что непосвященные думают так. Ибо только тот может понять, в чем состоит посвящение, кто сам до известной степени прошел посвящение в высшие тайны бытия. Но могут спросить: каким образом может непосвященный почувствовать какой бы то ни было интерес к так называемым тайным знаниям? На каком основании должен он искать знаний, о природе которых он не может составить себе никакого представления? В самой основе вопроса лежит совершенно ошибочное понятие о сущности тайного знания. В действительности тайное знание подчиняется тем же законам, как и всякое человеческое знание. Оно представляет собою тайну для среднего человека в таком же смысле, в каком письмо — тайна для не научившегося писать. И так же, как каждый может научиться писать, так же может каждый сделаться тайным учеником и даже учителем, если изберет соответствующий путь. Только в одном отношении условия являются здесь иными. Для усвоения искусства письма могут представиться препятствия в виде бедности или в виде тех культурных условий, в которых человек рожден, тогда как для достижения познаний в высших мирах не существует препятствий для того, кто их серьезно ищет.

Многие думают, что учителей высших знаний, которые могли бы дать разъяснения, нужно искать в определенном месте. Но тут есть два обстоятельства. Во-первых, тот, кто серьезно стремится к высшим знаниям, не пощадит трудов и не побоится препятствий, чтобы разыскать Посвященного, который введет его в высшие тайны мира. С другой стороны, и Посвященный найдет его при всех обстоятельствах, если стремление к знанию серьезно и глубоко. Ибо существует строгий закон между Посвященными, по которому ни один человек не лишается права на знание, до которого он внутренне дорос. Но есть и другой, столь же строгий закон, который гласит, что никому не будут выданы тайные знания, к которым человек еще не готов. И тем совершеннее Посвященный, чем строже он соблюдает эти оба закона. Орден обнимающий всех Посвященных, окружен стеной обоих законов. Можно жить в интимной дружбе с Посвященным, но эта стена будет разделять вас с ним до тех пор, пока вы сами не сделаетесь таким же Посвященным. Bы можете пользоваться любовью Посвященного в полном смысле, ко свою тайну он вам доверит не раньше, чем вы достаточно для того созреете. Вы можете льстить ему, можете пытать его: ничто не в состоянии побудить его выдать вам то, чего не следует сообщать, пока вы не подниметесь настолько, чтобы понять его правильно.

Пути, на которых человек готовится к восприятию духовной тайны, проложены с полной ясностью. Направление их начертано вечными неугасимыми буквами в Храмах, где Посвященные охраняют высшие тайны. В древние «доисторические времена Храмы были видимы; теперь же, когда наша жизнь совсем утеряла духовность, они невидимы глазу. Но они существуют повсюду, и каждый ищущий может найти их.

Только в своей собственной душе может человек найти средства, которые заставят Посвященного раскрыться перед ним. Он должен развить в себе определенные свойства до высокой степени, и только тогда могут быть сообщены ему сокровища духа.

Известный основной настрой души должен послужить для того началом. Оккультист называет этот основной настрой «путем благоговения», и только тот, кто обладает им, может стать «учеником». Имеющий опыт в этой области знает, что наклонности у того, кто становится впоследствии учеником, заметны уже в детстве. Есть дети, испытывающие нечто вроде священного трепета по отношению к личностям, почитаемым ими. Подобное отношение вызывает в глубине их души чувство, уничтожающее всякую мысль о критике, всякую тень противодействия. Такие дети вырастают в юношей и девушек, которые способны радоваться, когда они могут взирать на что-либо, достойное глубокого почитания. Из рядов подобных натур выходят многие «ученики». Если кто-либо стоял перед дверью глубоко почитаемого человека, испытывая священный трепет и не решаясь войти в комнату, казавшуюся ему «святилищем», тот владеет чувством, которое служит зародышем для позднейшего «ученичества». Счастлив человек, несущий в себе такие наклонности. Но не нужно думать, что они означают слепую покорность и рабское чувство. Опыт показывает, что именно те люди способны наиболее независимо держать свою голову, которые научились благоговеть там, где благоговение уместно. А уместно оно бывает тогда, когда идет из глубины сердца.

Если же мы не вызовем к жизни из глубин нашего сердца ясного сознания, что есть нечто высшее, чем мы сами, — мы не найдем в себе силы развиться до высших восприятий. Посвященный только тем и приобрел силу поднимать свою голову к высотам познания, что он провел свое сердце через глубины живого благоговения. Взойти к духовным высотам возможно лишь пройдя через врата смирения. Истинного познания можно достигнуть лишь тогда, когда научишься уважать познание. Человек несомненно имеет право взирать на свет своими собственными глазами, но право это он должен приобрести. Все, усвоившие начальные основы оккультизма, знают, что чувство истинного благоговения развивает в душе силу, которая рано или поздно приведет человека к высшему познанию.

Наша цивилизация очень склонна к критике, к осуждению, к вынесению приговоров и мало способна к благоговению, к самоотверженному преклонению перед высшим. Наши дети гораздо легче критикуют, чем преклоняются. А между тем каждая критика, каждая осуждающая мысль ослабляют необходимые для высших познаний силы души настолько же, насколько самоотверженное преклонение их развивает. Мы не хотим сказать что-либо против цивилизации. Именно силе критики, остроте самосознающего человеческого разума, который «все испытывает и лучшее сохраняет», обязаны мы величием нашей культуры. Но за то, что мы приобрели таким образом во внешней культуре, необходимо было уплатить соответствующей потерей в духовности и в высших знаниях.

При полном погружении в материальную цивилизацию наших дней очень трудно достигнуть познания высших миров. При этом условии лишь энергичная работа над собой может помочь человеку будить удивление и благоговение. И везде, где только возможно, надо воздерживаться от всякой критики, от всякого осуждения. Если я встречаю человека и осуждаю его слабость, этим я похищаю у себя самого высшую духовную силу, если же стараюсь любовно углубиться в его хорошие качества, я собираю силу. Ученик-оккульт должен всегда следовать этому правилу. Опытные исследователи эзотеризма знают, какую можно приобрести силу, если во всех вещах видеть доброе и воздерживаться от осуждения. Но это не должно быть внешним правилом жизни. Надо, чтобы оно проникло в самую глубину нашей души. Человек в состоянии усовершенствовать себя и может со временем вполне преобразиться. Но это превращение должно совершиться в его внутреннем мире. Недостаточно внешне проявлять уважение к тому или другому существу, нужно уважение сохранять в мыслях. Необходимо совершенно изгнать из своего сознания недоброжелательную критику.

Каждый раз, когда это удается, в человеке пробуждаются силы, которые иначе оставались бы скрыты. Благодаря этому у человека открывается духовное зрение. Он начинает видеть вещи, которые ранее были невидимы для него, — и начинает понимать, что видел до сих пор только часть окружающего мира. Каждый человек явится ему в совершенно другом виде. Хотя и теперь он еще не будет в состоянии видеть человеческую ауру. Для этого необходимы более высокие достижения, но до них он может подняться лишь после того, как пройдет предварительно через энергическое развитие в своей душе способности к благоговению.

Незаметно для внешнего мира совершается вступление «ученика» на «путь познания». Возможно, что никто и но заметит в нем перемены. Он исполняет свои обязанности, как и ранее, заботится о своих делах, как и прежде. Превращение происходит только во внутренней жизни души. Прежде всего, всю душевную жизнь человека просветляет благоговейное чувство ко всему истинно достойному. В этом едином чувстве вся душевная жизнь человека сходится, как в Центре.

Подобно тому, как солнце оживляет своими лучами все живущее, так же оживотворяются и все внутренние переживания «ученика».

Сначала человеку трудно поверить, что такие чувства, как почитание и уважение, могут иметь нечто общее с его способностью к познаванию. Но при этом упускают из виду, что душа-то и есть то, что познает. И чувства для души то же, что пища для тела. Если телу давать камни вместо хлеба, оно умрет. Так и душа. Почитание, уважение, благоговение делают ее здоровой и сильной, и прежде всего для познавательной деятельности. И наоборот: презрение, антипатия, пренебрежение к явлению, достойному уважения, парализуют и убивают познавательную способность. Оккультист видит это в ауре человека. Душа, испытывающая чувства почитания и благоговения, вызывает перемену в своей ауре. Желто-красные и коричнево-красные оттенки исчезают и заменяются голубовато-красными. А благодаря этому, открывается новая способность познавания; ученик начинает в окружающей среде различать то, о чем ранее не имел никакого понятия. Чувство благоговения будит в душе симпатическую силу, посредством которой мы видим свойства окружающих людей, иначе скрытые для нас.

Еще действеннее будут благоговейные чувства, когда человек научится все менее отдаваться впечатлениям внешнего мира и разовьет внутреннюю жизнь. Человек, гоняющийся то за одним впечатлением, то за другим, всегда ищущий «развлечения», непригоден для оккультного знания. Ученик не должен притуплять свои впечатления, идущие от внешнего мира, но его внутренняя жизнь должна направлять эти впечатления. Человек, сильно чувствующий, с глубокой душевной жизнью, проходя по прекрасной горной местности, переживает совершенно иное, чем человек, чувствами бедный. Только переживаемое внутри нас даст ключ к красотам внешнего мира. Один, плывя по морю, испытывает немного переживаний в душе, другой же внимает голосу бессмертного Мирового Духа, и перед ним раскрываются тайны мироздания. Мир исполнен божественного величия во всех своих явлениях, но мы должны сначала пережить божественное в собственной душе, если хотим найти его в окружающем.

Ученик должен находить время, когда он мог бы в безмолвии и уединении погружаться в себя. Но не личному «я» должен он отдаваться в такие минуты. Это вызовет противоположные последствия. Он должен в минуты внутренней тишины дать отзвучать в себе всему, что он пережил, что ему сообщил внешний мир. Это подготовит его к тому, чтобы посмотреть на все впечатления совершенно другими, чем прежде, глазами. Кто, воспринимая, стремится к тому, чтобы воспринятое открыло для него свою суть, тот воспитывает свою познавательную способность. Ученик должен привыкать не гоняться за продлением ощущений, но стараться воспринятое освоить внутренней работой. Но здесь кроется опасный подводный камень. Вместо того чтобы работать в себе, можно устремить усилие воли на то, чтобы, задерживая воспринятое впечатление, исчерпывать доставляемое им наслаждение, и тогда для ученика откроются многочисленные источники ошибок. Его душа ведь должна пройти через целый сонм соблазнов. Все они стремятся к одному: захватить его «я» и замкнуть его в себе. В то же время ученик должен держать свое «я» открытым для всего мира. Он должен искать впечатлений, ибо только так может он ввести внешний мир в свою душу. А если он ограничится только восприятием впечатлений, он останется замкнут в себе и будет значить что-то только для себя самого, но не для мира. И как бы он при этом ни жил, как бы сильно ни развивал свое «я», мир все же отделит его от себя. Для мира он мертв. Ученик смотрит на все впечатления как на средства, чтобы сделать себя более ценным для мира. Наслаждение для него лишь указание, которое учит его жизни мира. Но после полученного урока он не останавливается на переживании воспринятого, а спешит к работе. Он учится не затем, чтобы выученное собирать, как сокровища, а затем, чтобы своим знанием служить миру.

Есть основной закон во всяком оккультном знании, через который нельзя перешагнуть. Каждый учитель должен запечатлеть его в сознании своего ученика. Закон гласит: каждое познание, которое ты ищешь только для того, чтобы обогатить себя, чтобы собирать сокровища внутри себя, только отвлечет тебя от твоего пути; но каждое познание, которое ты ищешь, чтобы потрудиться на пользу человечества, подвинет тебя на шаг вперед. Этот закон требует неуклонного исполнения. И нельзя стать учеником прежде, чем сделаешь его руководящим правилом своей жизни. Во многих оккультных школах истина эта выражается в такой краткой формуле: каждая идея, которая не становится для тебя идеалом, убивает в твоей душе силу; каждая идея, которая становится для тебя идеалом, творит в тебе жизненные силы.

ПУТЬ УЧЕНИЧЕСТВА

Эзотерическая наука содержит практические правила, соблюдение которых содействует развитию внутренней жизни и дает возможность ступить на Путь. Они основаны на опыте и знаниях глубочайшей древности. Все истинные Учители эзотеризма сходятся относительно внутреннего значения этих правил, хотя и не всегда облекают их в одинаковые слова. Это неважное, собственно только кажущееся различие зависит от обстоятельств, о которых говорить здесь не место.

Ни один Учитель эзотеризма, преподавая эти правила, не имеет в виду посредством них господствовать над другими людьми. Он никого не захочет лишать самостоятельности. Ибо никто так сознательно не ценит и не охраняет человеческую самостоятельность, как Учитель оккультизма. Выше было сказано, что Орден, обнимающий всех Посвященных, окружен стеной, и два закона образуют те скрепы, которые не дают ей распасться. Если же Посвященный войдет в общение с людьми, тогда для него входит в силу третий строгий закон. Вот он: наблюдай за каждым своим действием и за каждым своим словом так, чтобы через тебя ни один человек не испытал давления на свободное решение собственной воли.

Кто убедится, что истинный Учитель эзотеризма проникнут именно таким настроением, тот не будет опасаться за свою самостоятельность, когда последует практическим правилам, которые ему предлагаются.

Одно из первых правил может быть выражено приблизительно так: «Твори в себе минуты внутреннего покоя и учись в эти минуты отличать существенное от несущественного». Так можно это выразить обыденными словами.

Правило простое, и так же просто выполнение его. Но к цели оно приводит только тогда, когда выполняется серьезно и строго.

Выполнению правила ученик эзотерической школы должен посвящать определенное время. Научившись правильно использовать его, ученик скоро заметит, что через них-то он и получает увеличенную силу для совершения своих повседневных дел. Не надо думать, что соблюдение этого правила отнимет впустую время, нужное для исполнения обязанностей. Достаточно и пяти минут каждый день. Все дело в том, как эти пять минут будут использованы.

В эти минуты человек должен вырвать себя совершенно из своей повседневной жизни. Его мысли и чувства должны получить совершенно иную окраску. Он должен свои радости, страдания, заботы, испытания и поступки провести перед внутренним взором своей души, глядя на все пережитое с высшей точки зрения. Следует почаще вспоминать, как по-разному в обыденной жизни относишься к тому, что переживаешь или делаешь сам, и к тому, что переживает или делает другой. Иначе и быть не может. Ибо с тем, что человек переживает или делает сам, он внутренне связан, тогда как переживания или поступки другого рассматривает извне. Вот в эти определенные минуты и нужно сделать усилие и научиться собственные переживания и дела созерцать и обсуждать так, как будто бы их переживал или делал кто-то другой.

Если это будет достигнуто, собственные переживания явятся в совершенно ином свете. До тех пор, пока мы с ними связаны, пока мы заключены в них, до тех пор мы не отличим несущественное от существенного. Если же достичь внутреннего покоя при обсуждении самого себя, тогда существенное отделится от несущественного. Каждая печаль и каждая радость, каждая мысль и каждое стремление кажутся иными. Это похоже на то, как если бы вы в течение целого дня оставались в одном месте и смотрели на все — и большое и малое — с одной точки, а потом поднялись бы на холм и с высоты бросили общий взгляд на всю местность. Тогда взаимоотношения отдельных частей этой местности явятся совершенно иными, чем когда вы находились среди них. Ценность внутреннего спокойного самонаблюдения зависит не столько от того, что при этом наблюдаешь, сколько от того, что возникает духовная сила, которая создается достигнутым внутренним покоем.

Сила, ведущая к внутреннему покою, есть магическая сила, которая действует освобождающим образом и на высшие способности человека. И пока ученик не почувствует в себе этой магической силы, до тех пор должен он серьезно и строго выполнять указанное правило. Для каждого, поступающего так, придет день, когда вокруг него все станет духовно-светло, когда его внутреннему зрению, о котором он и не подозревал, откроется совершенно новый мир.

Поначалу ничто не изменится во внешней жизни ученика. Он будет, как и раньше, исполнять все свои обязанности, будет так же страдать. Понемногу «высшая жизнь» начнет оказывать воздействие и на обыденную жизнь. Испытанный в избранные минуты душевный покой повлияет и на все остальное время дня. Человек сделается спокойнее, приобретет уверенность во всех своих поступках, и, что бы с ним ни случилось, он уже не выйдет из равновесия. Постепенно он начнет все более управлять собою и все менее будет поддаваться влиянию обстоятельств и внешних событий. Он перестанет сердиться на вещи, на которые раньше сердился: многое, что ранее пугало, перестанет тревожить его. Совершенно иное понимание жизни появится у него. Если он прежде подходил робко к тому или другому делу и думал: у меня не хватит силы сделать это как следует... Теперь же он скажет себе: я соберу все силы, чтобы выполнить мою задачу как можно совершеннее... И робость он подавит в себе. Ибо он знает, что она может только помешать ему.

Итак, мысль за мыслью проникают в миросозерцание ученика, и мысли эти оказывают плодотворное влияние на его жизнь. Они заступают место таких мыслей, которые ранее мешали и ослабляли его. Ученик начинает вести свой жизненный корабль верным, твердым ходом среди житейских волн, тогда как ранее ого бросало по прихоти этих волн.

Такого рода спокойствие и уверенность действуют на все человеческое существо: внутренний человек начинает расти, и вместе с ним начинают расти и те внутренне способности, которые ведут к высшим познаниям. Потому что ученик сам начинает решать, каким образом впечатления внешнего мира должны действовать на него. Он слышит, например, слово, которым кто-либо хотел обидеть или раздражить его. До своего ученичества он был бы обижен или рассердился бы, теперь же он в состоянии вырвать у слова его жало, прежде чем оно проникнет в его внутренний мир. Или другой пример: человек становится нетерпеливым, когда ему приходится ждать. Когда же он вступил на Путь, в минуты внутреннего покоя он настолько проникается пониманием бесцельности всякого нетерпения, что впредь в нем немедленно возникнет стремление к противодействию. И тогда готовое уже возникнуть нетерпение исчезнет, и время ожидания, которое было бы потеряно на ненужные переживания, может быть заполнено полезными наблюдениями.

Теперь нужно вникнуть в значение всего сказанного. Нужно ясно осознать, что «высший человек» внутри нас беспрерывно развивается и что только при помощи спокойствия и уверенности возможно его правильное развитие. Волны внешней жизни накатывают на «внутреннего человека» со всех сторон, если не воля человека направляет жизнь, а жизнь владеет им. Такой человек подобен растению, которое принуждено жить в расщелине скалы. Оно будет чахнуть до тех пор, пока не попадет на простор. Создать такой простор для «внутреннего человека» не могут никакие внешние силы. Создать его может только внутренний покой, завоеванный человеком для своей души. Внешние условия могут переменить только внешний строй его жизни, «духовного человека» в нем они не разбудят никогда. Ученик должен внутри себя вызвать рождение нового, высшего человека.

Этот «высший человек» сделается тогда «внутренним властелином», твердой рукою направляющим жизненные условия. До тех пор, пока внешний человек господствует и руководит, «внутренний» остается рабом и вследствие этого не в состоянии развить свои силы. Если мое настроение, мое раздражение или самообладание зависят от кого-либо другого, а не от меня самого, это — признак, что я еще не нашел «властелина в себе». Я должен развить в себе способность допускать впечатления внешнего мира до своего «я» только таким образом, каким я сам определил, иначе я не могу сделаться «учеником». И только в той мере, в какой ученик серьезно добивается этой силы, может он прийти к цели. Дело не в быстрых успехах, а в том, насколько серьезно он стремится. Бывает, что иной годами не видит заметного успеха, но тот, кто не отчаялся, а оставался непоколебимым, совершенно внезапно для себя одерживает «внутреннюю победу».

Конечно, бывают жизненные обстоятельства, в которых требуется особенно большая сила для того, чтобы творить внутри себя минуты внутреннего покоя. Но чем значительнее эта сила, тем значительнее и достигнутые результаты. Весь успех ученичества зависит от того, насколько человек способен с энергией, с внутренней убежденностью и беззаветной искренностью разглядывать себя самого со всеми мыслями, чувствами и действиями совершенно так же, как если бы перед ним стоял посторонний.

Но лишь одна сторона внутренней деятельности ученика может проявиться через рождение «высшего человека». К этому должно присоединиться еще и нечто другое. Когда человек умеет противопоставлять себе самого себя как чужого, он все же рассматривает только себя. Он должен перешагнуть через это. Он должен возвыситься до чисто человеческого, не имеющего уже ничего общего с его собственным особым положением. Он должен перейти к рассмотрению того, что могло бы касаться его как человека, если бы он находился в совершенно иных условиях и в совершенно другом жизненном положении. Благодаря этому, в нем возникает нечто, поднимающееся над личным: его взор направляется к более высоким мирам, чем те, с которыми его соединяет повседневная жизнь. И тогда человек начинает чувствовать и переживать свою принадлежность к этим высшим мирам. Это — те миры, о которых его чувства и его повседневный опыт ничего не могут сказать ему. Только таким путем переносит он центр своей сущности в свой внутренний мир. Он прислушивается к голосам внутри себя, говорящим с ним в минуты достигнутой тишины, он входит во внутреннее общение с миром духовным. И тогда он отдаляется от шума повседневной жизни, щум этот умолкает для него. Вокруг него воцаряется тишина; спокойное внутреннее созерцание, общение с чисто духовным миром наполняют его душу. Подобное тихое созерцание должно сделаться насущной потребностью ученика. Прежде всего он весь погружается в мир мыслей. Но для такой тихой деятельности мысли необходимо развить живое чувство. Он должен научиться любить то, что к нему притекает от Духа, и тогда он перестанет воспринимать этот духовный мир мысли как нечто менее реальное, чем окружающие его повседневные вещи. Он начнет обходиться со своими мыслями, как с вещами в пространстве. А затем настанет час, когда он открывшиеся ему в тишине внутренней работы мысли начнет чувствовать как нечто более реальное, чем все вещи в пространстве. Он познает, что в этом мире мысли высказывается сама жизнь. Он убедится, что мысли не только тени живых образов, но что через них говорят прежде скрытые для него сущности. Из тишины начинает доноситься неведомая речь. Ранее все звуки достигали его через ухо, теперь он слышит их звучание душой.

Внутренняя речь, внутреннее слово открылись ему. Высокое блаженство испытывает ученик, когда впервые переживает этот момент. Над всем его внешним миром проливается внутренний свет. Вторая жизнь начинается для него. Поток божественного мира изливается через него.

Такая жизнь души в мыслях, постепенно расширяющаяся до жизни в духовной сути, называется в гнозисе или в теософии медитацией (созерцательным размышлением). Подобная медитация есть средство к сверхчувственному познаванию.

Но не отдаваться блаженным чувствам должен ученик в такие моменты. В его душе не должно быть неопределенных ощущений. Это только помешало бы ему прийти к истинному духовному познаванию. Ясно, остро, определенно должны слагаться его мысли. Примером тому служат высокие мысли, осенившие в такие же моменты сосредоточенья исполненных духом людей, и в них ученик найдет опору. В своих размышлениях он должен ориентироваться на писания, которые в свое время возникли из откровений, полученных во время медитаций. В древней мистической и современной теософической литературе ученик найдет такие писания, которые дадут ему материалы для его медитации. В этих писаниях мудрецы или сами излагали мысли божественного знания, или же передавали их миру через своих учеников.

Благодаря такой медитации с учеником происходит полное превращение. У него возникают совершенно новые представления о действительности. Все вещи приобретают для него другое значение. Но нужно еще и еще раз повторить: не чуждым миру делается ученик в результате такого превращения. Он ни в каком случае не отойдет от своего повседневного круга обязанностей; наоборот, он убедится, что малейшее действие, которое он выполняет, малейшее переживание, выпадающее ему, стоят в связи с великими мировыми Сущностями и мировыми событиями. И когда эта связь сделается для него благодаря минутам созерцания вполне ясной, он будет возвращаться в круг своих ежедневных обязанностей с новой, все увеличивающейся силой. Ибо он знает теперь, что все, что он делает, и все, что он переносит, он делает и переносит ради великого духовного мирового Единства. Сила для жизни, а не вялое безразличие истекает из медитации.

Уверенным шагом идет ученик по жизненной дороге. Что бы жизнь ни принесла ему, он не перестанет уверенно идти вперед. Прежде он не знал, почему он должен работать, почему он должен страдать; теперь он это знает. Очевидно, что подобная работа души скорее приведет к цели, если она направляется опытными людьми. Поэтому ищите совета и указания таких руководителей.

Несомненно, те, кто действительно обладает большими знаниями и опытом, отличаются и такой же большой скромностью, и ничто им так не чуждо, как вожделение власти.

Кто при помощи медитации поднимется до того уровня, который связывает человека с областью Духа, тот начинает оживотворять в себе то вечное начало, которое всегда было и будет в нас и которое не ограничивается рождением и смертью. Только те могут сомневаться в этом вечном начале, кто еще не почувствовал его в себе. Таким образом медитация является в то же время и путем, ведущим человека к познанию и к созерцанию вечной нерушимой сути своего собственного существа. Гнозис или Теософия говорят о вечности этой нерушимой сути человека, о ее перевоплощении. Часто спрашивают: почему человек ничего не знает о своих переживаниях по ту сторону рождения и смерти? Но не так следовало бы ставить вопрос. Следовало бы спросить: как достигнуть такого познания? В правильной медитации открывается путь к такому познанию. На этом пути оживают воспоминания, пережитые по ту сторону рождения и смерти. Каждый может приобрести эти знания; способность самому познать и созерцать то, чему учит мистика и теософия, имеется у каждого, следует лишь избрать верные средства для развития ее.

Только существо, имеющее уши и глаза, может воспринимать звуки и краски. Но и глаз не может воспринимать ничего, если отсутствует свет, который делает вещи видимыми. Эзотерическое учение даст средства для развития духовного слуха и зрения и для того, чтобы зажегся духовный свет. Учитель эзотеризма разделяет ведущие к тому методы на следующие три ступени:

1) Приготовление. Развивает духовные чувства.

2) Просветление. Возжигает духовный свет.

3) Посвящение. Открывает общение с высшими духовными Сущностями.

Источником для следующих сообщений служит тайное предание, об имени и сущности которого в настоящее время еще не могут быть сообщены точные подробности. Эти сообщения касаются трех ступеней, через которые оккультная школа, сохраняющая это предание, ведет к известной степени Посвящения. Но лишь ту часть этого предания можно найти здесь, о которой возможно говорить открыто в печати. В самих оккультных школах проходится совершенно определенный курс учения. Известные упражнения служат для того, чтобы привести Дущу человека к сознательному общению с духовным миром.

Успешным оккультное обучение может быть только тогда, когда соблюдено будет все то, о чем говорилось подробно в первой и второй главах.

Три последовательные ступени, которые даются упомянутым преподаванием, были уже названы. Это — Подготовление, Просветление и Посвящение.

Нет безусловной необходимости, чтобы эти три ступени следовали одна за другой в строгом порядке. Относительно некоторых вещей можно быть уже просветленным и даже посвященным, тогда как относительно других можно в то же время находиться лишь на ступени подготовлепия. Но все же нужно некоторое время посвятить Подготовлению, прежде чем вообще возможно какое-либо Просветление. И также необходимо, хотя бы до некоторой степени, быть просветленным перед началом Посвящения. Но в изложении ради ясности все три ступени должны следовать одна за другой.

ПОДГОТОВЛЕНИЕ

Подготовление состоит в совершенно определенном уходе за жизнью чувств и мыслей. При помощи этого ухода душевное и духовное тело ученика одаряется высшими орудиями чувств и высшими органами деятельности так же, как на ранних ступенях эволюции силы природы снабжали физическое тело человека органами, формировавшимися из первичной живой материи. Начинать следует с того, чтобы внимание души направлять на известные явления в окружающем нас мире. Один ряд таких явлений — растущая, развивающаяся и зреющая жизнь, другой же ряд — все, что связано с отцветанием, увяданием и умиранием. Повсюду, куда человек ни взглянет, происходят одновременно подобные явления. И также естественно вызывают они в человеке определенные мысли и чувства. Но в обычных условиях человек недостаточно отдастся этим мыслям и чувствам, потому что слишком быстро переключается с одного впечатления на другое. Вот почему необходимо, чтобы он интенсивно обращал сознательное внимание на эти факторы природы. Он должен в те определенные минуты, когда его душа воспринимает произрастание и цветение, изгнать из нее все остальное и на короткое время отдаться исключительно одному этому впечатлению. И он скоро убедится, что чувство, до этого времени лишь промелькнувшее в его душе, усиливается, что оно принимает сильную и энергичную форму. Этому чувству он должен дать спокойно отзвучать внутри себя. При этом нужно совсем затихнуть внутренне, замкнуться от остального внешнего мира и прислушиваться к тому, как душа отзовется на явления произрастания и расцветания.

Но не следует думать, что можно преуспеть в развитии, притупляя свои чувства по отношению к миру. Сначала нужно вглядываться в объекты как можно более живо и пристально и лишь после этого отдавать себя возникающему в душе чувству и пробуждающейся мысли. Важно суметь направить внимание одновременно и на чувство, и на мысль, сохраняя при этом полное внутреннее равновесие. Если сумеешь найти необходимый покой и сумеешь отдаться тому, что возникает в душе, тогда через соответствующее время во внутреннем мире появятся чувства и мысли нового уровня. Чем чаще устремлять, таким образом внимание попеременно то на растущее, расцветающее, зреющее, то на увядающее, умирающее, тем естественнее станут эти чувства. И из чувств и мыслей, возникающих таким образом, строятся органы ясновидения так же, как силы природы из живой материи строят глаза и уши физического тела. Совершенно определенная форма чувства связывается с ростом и возникновением, другое определенное чувство — с увяданием и умиранием. Но только в том случае, когда эти чувства вызываются к жизни вышеописанным образом. Лини, приблизительно можно описать, каковы эти чувства, и живое представление о них можно приобрести только тогда, когда сам испытаешь все эти внутренние переживания. Кто часто устремляет внимание на процессы возникновения, произрастания, цветения, тот начнет чувствовать нечто, имеющее отдаленное сходство с чувством, вызываемым солнечным восходом. А из процессов увядания и умирания ему передастся переживание, сходное в такой же мере с впечатлением от медленно восходящей Луны. Оба эти чувства — две силы, которые при надлежащем уходе и при усиливающемся развитии могут повести к величайшим оккультным действиям. Тому, кто сознательно и без перерывов отдастся таким чувствам, откроется целый новый мир. Перед ним начнет постепенно выявляться та душевная область, которая называется «астральной сферой». Рост и увядание перестанут быть для него такими неопределенными впечатлениями, какими они были раньше; наоборот, они начнут складываться в линии и очертания, с каких он ранее и не подозревал. И эти линии и очертания складываются для различных явлений роста и увядания в различные образы. Распустившийся цветок вызовет перед его душой совершенно определенные линии, также и молодое растущее животное или умирающее дерево. Мир души (астральная сфера) медленно развернется перед ним. Ничего произвольного нет в этих линиях и образах. Два ученика, находящихся на одинаковой ступени развития, при одном и том же явлении, увидят всегда одни и те же линии и образы. Перед двумя душами вид цветущего растения вызовет неизбежно один и тот же духовный облик. И как в обыкновенной естественной истории описывается наружный вид растений и животных, так же описывает и рисует Учитель оккультной школы различные образы процессов произрастания и увядания по родам и видам.

Когда ученик уже может видеть духовные образы тех явлений, которые и физически также видимы для него, тогда он не далек от ступени, когда видимыми становятся вещи, не имеющие физического существования, остающиеся скрытыми (оккультными) для обыкновенных людей.

Настаивать нужно на том, чтобы исследователь скрытых сторон природы не погружался в размышления о том, какое значение имеет та или другая вещь. Такая рассудочная работа может только отвлечь его от правильного пути. Он должен добиваться, чтобы сами вещи поведали ему этот смысл.

Далее следует то, что в эзотеризме называется способностью разбираться или ориентироваться в высших мирах. Этого уровня ученик достигает, когда совершенно проникается сознанием, что чувства и мысли — такие же действительные факты в высшем мире, как столы и стулья — в мире физическом. В психическом мире (или астральном) и в мире мысли (или ментальном) чувства и мысли действуют друг на друга так же, как в физическом мире чувственные вещи. Пока человек не проникнется этим сознанием, он не поверит, что его дурная мысль может так же вредно подействовать на другие мысли, населяющие ментальный мир, как наугад выпущенная ружейная пуля может повредить физическому предмету, в который она попадает. Он, может быть, никогда не позволит себе совершить физически видимое действие, которое считает лишенным смысла; но он не побоится носить в себе дурные мысли и чувства, думая, что они вполне безопасны для окружающего мира. Но в науке духа только тогда и можно идти вперед, когда к своим мыслям и чувствам относишься так же осмотрительно, как и к своим поступкам в физическом мире. Когда кто-либо видит перед собой стену, он не пробует пробежать через нее, но обходит ее, сообразуясь с законами физического мира. Такие же законы существуют и для мира чувства, и для мира мысли. Только они не действуют на человека извне. Они должны сами истекать из жизни его души. Этого можно достигнуть, если никогда не допускать в себе превратных мыслей и чувств. Всякое произвольное колебание мысли, всякое бесцельное фантазирование, все случайные подъемы и спады чувств нужно себе запретить. И не следует думать, что можно вследствие этого внутренне обеднеть; наоборот, только когда начинаешь управлять своим внутренним миром, достигается и истинное богатство чувств, и истинное творчество воображения. Вместо мелочной чувствительности и случайной игры ума появляются полные значения чувства и плодотворные мысли. И эти чувства и мысли ведут человека к умению разбираться в духовном мире. Он вступает в правильные отношения с вещами духовного мира. Так же, как будучи физическим человеком, умел он подходить направление среди физических вещей, так же он должен теперь находить путь в сверхфизических мирах между явлениями произрастания и увядания, с которыми он познакомился на вышеописанной стезе.

В дальнейшем ученик должен сосредоточиться на мире звуков. Необходимо различать звуки, производимые так называемым безжизненным телом (падающим предметом, колоколом или музыкальным инструментом), и те, которые издают живые существа (животное или человек). Слыша звук колокола, мы воспринимаем его топ и соединенное с ним приятное чувство; слыша крик животного, мы, кроме того, можем воспринять и откровение внутреннего переживания животного — его радости или страдания. На этого рода звуках ученик и должен остановить все свое внимание. Он должен стремиться, чтобы звук открыл ему нечто, что лежит вне его собственной души, и он должен погрузиться в это чужое, слить свое собственное чувство с страданием или с радостью, которые передадутся ему через звук. Он должен избавиться от личного восприятия звука в смысле приятности и неприятности, благоприятного впечатления или неблагоприятного; только то должно достигать его души, что испытывает само живое существо, издающее звук. Делающий подобные упражнения по определенному плану и обдуманно может усвоить способность сливаться, так сказать, с существом, издающим звук. Музыкально развитому человеку такие упражнения дадутся легче. Но не следует думать, что музыкальное чувство может заменить эти упражнения. Нужно таким способом научиться отзываться на переживания всей природы. Благодаря этому, во внутреннем мире ученика возникает совершенно новая способность. Вся природа начинает своими звуками передавать человеку свои тайны. Он начинает слышать душой.

К этому должно присоединиться еще нечто новое: ученик должен совершенно иначе, чем прежде, слушать другого человека. Он должен приучиться слушать так, чтобы свое собственное внутреннее содержание молчало. Когда кто-нибудь высказывает мнение и другой слушает его, то внутри этого последнего возникает обыкновенно или утверждение, или отрицание. В большинстве случаев такое утверждение или отрицание немедленно и высказывается, но ученик должен к чужой мысли относиться совершенно иначе. Он должен водворить внутреннее молчание, когда высказываются другие. Конечно, этого нельзя достигнуть сразу.

В оккультных школах такие упражнения производятся по определенному плану. Ученики обязаны в известное время выслушивать мысли, противоположные их убеждениям, и при этом заставлять умолкнуть внутри себя всякое чувство несогласия и в особенности недовольства. При этом ученик должен внимательно наблюдать за собой, чтобы подобные чувства не сохранились в интимной глубине его души. Для этого полезно слушать мнения людей, стоящих в каком-либо отношении много ниже, подавив в себе при этом всякое чувство личного превосходства или большей осведомленности. Полезно ради этого прислушиваться к детям и убедиться, что даже самый мудрый может многому научиться у детей.

Таким образом человек приучается выслушивать слова других вполне самоотверженно, совершенно погасив свое личное «я», свои мнения и свой образ чувств. Когда он научится слушать, не критикуя даже и тогда, когда выслушиваемое мнение принадлежит к числу самых «превратных», с его точки зрения, тогда он постепенно приобретет драгоценную способность сливаться с сутью другого человека, совершенно в нес входить и слышать через слова самую душу другого. При продолжительных упражнениях звук делается истинным средством для верного понимания души. Но при этом необходимо самое строгое самовоспитание, которое, в свою очередь, приведет человека к высокой цели. Когда описанные упражнения сочетаются с упражнениями по восприятию звуков в природе, в душе развивается новое чувство внутреннего слуха. Душа уже способна воспринимать сообщения из духовного мира, которые не могут быть выражены внешними звуками, доступными для физического уха. И тогда пробуждается восприятие «внутреннего слова». Ученик начинает слышать, когда с ним говорят духовным образом. Все высшие истины постигаются через такое «внутреннее внимание», и все, что истинный оккультный исследователь передает, все это он получил именно таким путем. Но из этого вовсе не следует, что не нужно изучать оккультные книги, пока сам не будешь в состоянии услышать это «внутреннее внимание». Наоборот, чтение таких книг, слушанье учений оккультных исследователей всегда подвигает вперед и дает возможность самому достигнуть такой же способности. Во всех оккультных школах подобное изучение составляет часть подготовительного труда. И как бы усердно ученик ни предавался всем остальным упражнениям, он не достигнет цели, если не усвоит учений оккультных исследователей. Ибо эти учения почерпнуты из «внутреннего слова», из «внутренней передачи», и потому они сами обладают духовной жизнью. Это — не только слова, это — живые силы. И в то время, когда ученик следит за словами оккультного учителя, когда он читает книгу, возникшую из действительного внутреннего опыта, в его душе действуют силы, которые делают его ясновидящим так же, как силы природы создали из живой материи его глаза и уши.

ПРОСВЕТЛЕНИЕ

Источником просветления служат очень простые переживания. И здесь все дело в том, чтобы развить известные мысли и чувства, дремлющие в каждом человеке, которые нужно только разбудить. Только того, кто с полным терпением, строго и непрерывно продолжает определенные упражнения, того они могут привести к восприятию внутренних световых явлений. Начинать нужно с того, чтобы определенным образом наблюдать представителей различных царств природы, именно: прозрачный, хорошо сформированный минерал (кристалл), растение и животное. Следует прежде всего все свое внимание обратить, на сравнение минерала с животным приблизительно таким образом: мысли, вызываемые предметом наблюдения, должны сопровождаться живым чувством, проходить через душу. И никакая другая мысль, никакое другое чувство, не должны мешать интенсивному внимательному наблюдению. Рассуждать нужно так: кристалл имеет форму животное также имеет форму. Минерал остается на своем месте. Животное меняет свое место. Влечение, или желание, есть то, что заставляет животное менять место. И этим влечениям служит все строение животного. Его органы, его орудия выработались сообразно этим влечениям. Форма минерала образуется не по его влечению, форму эту создает бесстрастная сила. Кто интенсивно погружает себя в эти мысли и при этом с напряженным вниманием рассматривает кристалл и животное, у того в душе оживают два совершенно противоположных чувства. Из кристалла в нашу душу стремится одного рода чувство, из животного — другого рода. Вначале это — по всей вероятности — не будет удаваться, но постепенно, при действительно терпеливом упражнении эти чувства возникнут в душе наблюдающего: нужно только не бросать упражнений. Сначала возникшее чувство сохраняется, только пока продолжается наблюдение. Позднее оно сохраняется и долее, пока наконец не превратится в нечто, что остается жить в душе. И тогда при одном воспоминании оба чувства восстают даже без созерцания внешнего предмета.

Именно из этих чувств и из соединенных с ними мыслей и образуются органы ясновидения. Если к прежним упражнениям присоединить еще и растение, то окажется, что чувство, исходящее из него, по своему качеству, а также по силе составляет среднее между чувством, исходящим из минерала, и тем, которое исходит из животного. Органы, образующиеся при этом, можно назвать духовными глазами. Посредством этих органов ученик начинает постепенно различать астральные и ментальные цвета. Пока учеником усвоено только то, что было описано как «подготовление», духовный мир с его линиями и образами остается для него темным: через «просветление» он озаряется светом. Необходимо заметить, что слова «темно» и «светло», так же как и другие приведенные выражения, дают только приблизительное понятие о том, что надо было выразить. Но если приходится пользоваться общеупотребительным языком, иначе выразиться нельзя; ведь этот язык создался только для физических соотношений. Оккультное учение определяет то, что для ясновидящего излучается из кристалла, как голубой или голубовато-красный, то, что воспринимается от животного, как «красный или красно-желтый». На самом деле, видимые при этом цвета «духовного рода». Цвет, исходящий из растения, — зеленый. Растение по своим свойствам остается себе подобным как в физическом мире, так и в высших мирах. Не то наблюдается у кристалла и у животного. Нужно уяснить себе, что в названных цветах обозначены только главные оттенки минерального, растительного и животного царств. В действительности имеются и всевозможные промежуточные оттенки. Каждый камень, каждое растение, каждое животное имеют свой совершенно определенный цветовой оттенок. Сюда же принадлежат и те существа высших миров, которые никогда физически не воплощаются, с их часто чудесными, но часто и отталкивающими цветами. Вообще же богатство цветов в этих высших мирах неизмеримо разнообразнее, чем в физическом мире.

Раз человек приобрел способность видеть «духовными глазами», рано или поздно ему придется встретиться с существами астрального мира, никогда не появляющимися в физическом мире, из которых некоторые выше его, а некоторые — ниже.

Если ученику удастся подвинуться в своем развитии так далеко, многие пути окажутся открытыми для него. Но идти еще далее без опытного руководителя не следует ни в каком случае. Но уже и для тех упражнений, которые описаны здесь, самое лучшее было бы иметь такого опытного руководителя. Впрочем, если человек обладает силой и настойчивостью, необходимой для того, чтобы пойти так далеко, он наверное будет искать и найдет себе руководителя.

Но большая осторожность необходима на всех ступенях оккультного развития, и кто не хочет соблюдать ее, тот должен оставить всякую мысль об оккультном развитии. Необходимо также, чтобы тот, кто желает стать учеником, не терял ничего из своих хороших свойств, делающих человека благородным, добрым и восприимчивым ко всякой физической действительности. Более того, он должен во время своего ученичества постоянно развивать и возвышать, свою нравственную силу, свою внутреннюю чистоту, свой дар наблюдения. Например, во время первых упражнений на ступени «просветления» необходимо, чтобы он развивал чувство сострадания как к людям, так и к животным, и усиливал свою любовь к красоте природы. Если он об этом не будет заботиться, сострадание и чувство красоты могут притупиться во время этих упражнений. Сердце станет жестоким, и это может повести к самым опасным результатам.

В чем выражается достигнутое состояние «просветления», и как после того нежная рука Учителя приведет ученика к посвящению, об этом будет сказано в следующей главе, насколько это должно и можно сказать.

В наше время многие разыскивают пути к оккультному знанию. Это делается самым различным образом вплоть до испробования опасных и даже недостойных способов. Ввиду этого Посвященные в истинное знание и разрешили обнародовать некоторую часть из тайного учения. И лишь в пределах этого разрешения можем мы давать свои сообщения. Необходимо, чтобы хотя бы часть истины стала известна, иначе распространяющиеся заблуждения могут причинить большой вред. Идя указанным здесь путем и не насилуя себя, нельзя причинить себе вреда. Но при этом необходимо строго соблюдать следующее правило: никто не должен тратить на такие упражнения времени и сил более, чем это ему позволяют его обязанности и его жизненное положение. И не следует, вступая на «Путь», изменять сразу что-либо в своих жизненных отношениях. Чтобы добиться действительных успехов, нужно иметь терпение; нужно уметь после нескольких минут упражнений прекращать их и спокойно переходить к своим ежедневным занятиям. И мысли об упражнениях не должны смешиваться с этими занятиями. Кто не научился ждать в высшем и лучшем смысле, тот не годится в ученики и никогда не добьется успехов, имеющих сколько-нибудь значительную ценность.

Кто отыскивает пути к оккультному знанию по линиям, описанным на предыдущих страницах, тот должен постоянно иметь в виду, что достигнутые им успехи могут проявиться совершенно иначе, чем он того ожидал. Это сознание может поддержать его. Если же он этого не знает, он может потерять уверенность, бодрость и даже отказаться от дальнейших попыток. Силы и способности, подлежащие развитию, вначале почти неуловимы, и сущность их совершенно иная, чем все то, к чему человек привык в своих прежних переживаниях. Ведь он привык обращать свое внимание на один только физический мир, остальные миры ускользали от его взора и от его понимания. Вот почему неудивительно, что теперь, когда у него самого развиваются астральные и духовные силы, он не сразу замечает их.

В этом заключается неизбежная опасность для того, кто избирает путь оккультизма без опытного руководительства. Учитель видит сделанные учеником успехи гораздо ранее, чем последний осознал их. Учитель видит, как у него образуется нежное духовное зрение, прежде чем ученик сам начнет подозревать о том. И значительная часть работы учителя состоит именно в том, чтобы сохранять в ученике доверие, терпение и настойчивость до тех пор, пока сам ученик не сознает своих успехов. Дать ученику, чего у него — в скрытом виде — совсем еще не имеется, учитель не может: он может лишь вести к пробуждению дремлющих способностей и быть опорой для того, кто стремится из темноты к свету.

Многие, вступившие на путь оккультного знания, вскоре покидают его только потому, что им не заметны собственные успехи. И даже когда наступают для ученика первые высшие переживания, он смотрит на них как на иллюзии, потому что составил себе совершенно иное представление о них. Он теряет мужество, потому что считает первые опыты настолько ничтожными, что не верит возможности прийти через них к чему-либо значительному. Мужество и доверие к себе — эти два светоча не должны никогда угасать на пути к оккультному знанию. Кто не способен снова и снова возобновлять упражнение, которое, невидимому, не удается, тот не может пойти далеко.

Значительно ранее, чем обнаружатся достигнутые успехи, у ученика появится смутное чувство, что он стоит на верном пути. И это чувство необходимо укреплять и усиливать, ибо оно может стать верным руководителем для ученика. И прежде всего нужно вырвать с корнем предрассудок, будто необходимы какие-то совсем особые таинственные условия для высшего познавания. Необходимо себе уяснить, что нужно исходить из тех же мыслей и чувств, с которыми человек живет постоянно, что необходимо только дать иное направление этим чувствам и мыслям. Пусть каждый скажет себе: «В моем собственном мире чувств и мыслей скрыты высочайшие тайны; я лишь не познал их до сих пор».

Все дело в том, что современный человек постоянно носит с собой свое тело, свою душу и свой дух, сознает же он только свое тело, а не душу и дух; ученик же начинает сознавать свою душу и свой дух так, как обыкновенный человек сознает свое тело.

Поэтому так важно для развития познавания невидимых миров, чтобы ученик дал верное направление своим чувствам и мыслям. Здесь будет приведен один из способов, каким образом достигнуть этой цели. И опять это будет самый простой прием, но приведет он к величайшим последствиям, если будет применяться настойчиво и если человек способен надлежащим образом настроить себя.

Нужно положить перед собою семя растения и перед этой незначительной вещью необходимо суметь интенсивно думать в одном определенном направлении. Благодаря достигнутой сосредоточенности внутри разовьется определенное чувство. Прежде всего нужно уяснить себе, что находится перед глазами, нужно определить форму, окраску и все отличительные признаки семени; затем нужно отдаться следующему размышлению: когда это семя будет посажено в землю, из него возникнет растение со сложными очертаниями. Нужно живо представить себе это растение, нужно построить его в воображении и затем подумать: то, что я сейчас представляю себе в своем воображении, действительно будет вызвано силами земли и света из этого семени. Если иметь перед собою искусно сделанную копию семени, которую нельзя было бы отличить от настоящего зерна, никакие силы земли и света не могли бы извлечь из него живого растения. Кто уяснит себе в совершенстве эту мысль, кто ее внутренне переживет, тот сможет создать и следующее представление: в семени покоится в скрытом виде — как сила — то, что позднее вырастет из него. В искусственном подражании этой силы нет, и все же для моих глаз оба семечка одинаковы. Следовательно, в семени содержится нечто невидимое, чего в подражании нет. На это невидимое и следует направить чувство и мысли. Следует себе представить: вот это невидимое превратится позднее в видимое растение, которое я буду иметь перед собой, облеченное в форму и Цвет... И затем следует отдаться мысли: невидимое станет видимым. Если бы я не мог мыслить, моему сознанию не могло бы представляться то, что лишь позднее станет видимым.

Особенно важно при этом все, что проходит через мышление, одновременно интенсивно чувствовать. Нужно в тишине и покое, без отвлекающих иных мыслей научиться переживать одну определенную мысль. И надо дать себе время, чтобы мысль и связанное с ней чувство успело глубоко внедриться в душу. Если это происходит правильным образом, тогда через некоторое время — возможно, после многих попыток — появится ощущение новой силы. И сила эта приведет ученика к новому восприятию. Семя воспримется как бы заключенным в маленьком световом облаке. Оно чувственно-духовным образом проявится как особого рода пламя. В середине пламя это окрашено лиловым цветом, по краям оно — голубоватое. Здесь появится то, что ранее оставалось невидимым для физического зрения, что вызвалось силой мысли и чувства, сознательно созданной в душе. То, что чувственно было невидимо, то растение, которое должно было развиться лишь впоследствии, открывается перед учеником духовно-видимым образом.

Естественно, если многие люли сочтут все сказанное за иллюзию. Многие скажут: «Что могут нам дать такие фантазии?» И немалое число отпадет и повернет назад с Пути. Но это и необходимо: кто не сумеет в эти важные моменты человеческого развития отличить фантазию от духовной действительности, тот еще не готов. Необходимо при этом обладать и мужеством, которое заставляет проникать все далее, преодолевая робость и малодушие. С другой стороны, надо неустанно заботиться о развитии здравого смысла, чтобы отличать истину от самообмана. Во время всех этих упражнений ученик не должен терять ни на минуту полного сознательного господства над собою. Так же ясно, как он думает о вещах и событиях повседневной жизни, должен он думать и во время своих упражнений. Снова и снова должен он испытывать себя, не утерял ли он своего равновесия, не изменился ли он в своих повседневных отношениях, продолжает ли он с прежней ясностью судить о явлениях обыденной жизни.

Дальнейшее упражнение, примыкающее к предыдущему, состоит в следующем: нужно поставить перед собой растение, находящееся в полном расцвете, и, глядя на него, проникнуться мыслью, что придет время, когда это растение умрет. Ничего не останется от того, что я сейчас вижу перед собой. Но то же самое растение разовьет из себя семена, которые сделаются новыми растениями. Следовательно, в том, что я вижу перед собой, покоится опять нечто скрытое, невидимое мною. Я весь наполняюсь мыслью: видимый образ этого растения, со всеми его красками, не будет существовать в будущем.

Но сознание, что оно даст семена, убеждает меня, что оно не обратится в ничто. То, что сохраняет растение от исчезновения, я так же не способен воспринять глазами, как ранее не мог видеть растения, заключенного в семени. Следовательно, в растении есть нечто, чего я не вижу глазами. Если я заставлю эту мысль жить в себе и соединю ее с соответствующим чувством, тогда в моей душе — через некоторое время — разовьется сила, которая поведет меня к новому восприятию. Из растения выделится опять нечто вроде пламенного образования. Последнее, конечно, соответственно большего размера, чем в предыдущем случае. Пламя это в центре зеленоватого цвета, по наружному краю — желтоватое.

Кто способен видеть это, достиг уже многого. Для него вещи начинают разоблачаться не только в своем настоящем бытии, но также и в своем возникновении и уничтожении. Он начинает возле видеть дух, который неуловим для физических глаз. Это — первые шаги к постепенному проникновению в тайну рождения и смерти. Для внешних чувств живое существо возникает тогда, когда рождается, и погибает тогда, когда умирает; это происходит оттого, что внешние чувства не воспринимают скрытого в нем духа. Для последнего — рождение и смерть лишь превращение, такое же, как распускание цветка из почки, которое совершается перед нашими глазами, и если мы захотим проверить это собственным восприятием, необходимо разбудить в себе духовность тем способом, о котором было сказано выше.

Есть, конечно, люди, для которых описанный путь излишен, которые уже обладают психическими способностями, нуждающимися только в легком толчке, чтобы быть вполне развитыми. Но это — исключения, тогда как описанный путь пригоден для всех и ведет верно к цели. Ведь и химические знания возможно до некоторой степени приобрести исключительным путем, но чтобы сделаться химиком, нужно идти общим и проверенным путем.

Но будет большой ошибкой, если кто-либо, решившийся пойти намеченным путем, подумает, что возможно достигнуть той же цели, если представить себе семя растения или само растение лишь в воображении.

Правда, и при этом условии можно развить в себе силу, способную вызвать в душе новое представление. Но такое представление будет лишь наваждением фантазии. Ибо дело в том, чтобы не я творил по своему произволу свои представления, а чтобы действительность творила их во мне. Из глубины моей собственной души должна истекать истина: но не мое собственное «я» должно быть той волшебной силой, которая раскрывала бы передо мной истинную суть наблюдаемого, но то, что я наблюдаю, должно само раскрыть перед моей душой свою истинную суть.

Когда путем описанных упражнений первые проблески новых духовных способностей начнут уже ясно обнаруживаться, ученик может перейти к созерцанию самого человека. Начинать нужно с простых явлений человеческой жизни. Но прежде чем перейти в эту область, необходимо настойчиво и серьезно добиваться очищения всех своих нравственных свойств. Нужно искоренить даже самую мысль о том, что достигнутое познание может служить для личной пользы. Нужно решить внутри себя раз навсегда, что та власть над ближним, которая может быть достигнута, не должна быть никогда и ни в каком случае использована в дурном, эгоистическом смысле.

Поэтому каждый, ищущий познать тайны человеческой природы, должен следовать золотому правилу истинной науки духа. Это золотое правило гласит: «Если ты стремишься сделать один шаг вперед на пути оккультного познавания, делай одновременно три шага вперед на пути к усовершенствованию твоего нравственного характера».

Только для того, кто следует этому правилу, предназначены нижеописанные упражнения.

Начните наблюдать человека в моменты, когда он чего-либо желает. Внимание должно быть направлено на желание. Лучше всего выбрать такой момент, когда желание становится особенно сильным и в то же время неизвестно, получит ли человек желаемое или не получит. Уловив такой момент, необходимо всецело отдаться наблюдению, необходимо водворить покой в своей душе, стать слепым и глухим ко всему остальному, что происходит вокруг. И в особенности нужно стремиться к тому, чтобы возникающее представление пробудило в душе определенное чувство. Это чувство должно подниматься внутри подобно облаку, появляющемуся на совершенно чистом горизонте. Вполне естественно, что наблюдение будет часто прерываться тем, что наблюдаемый человек недостаточно долго удержится в одном и том же душевном настроении. Придется снова и снова возобновлять одни и те же попытки, и при этом важнее всего не терять терпения. После многочисленных попыток возможно достигнуть того, чтобы указанное чувство возникало в собственной душе с такой же быстротой, с какой протекает душевное состояние наблюдаемого человека.

И тогда по истечении некоторого времени благодаря этому чувству в собственной душе возникнет сила, которая приведет к духовному восприятию душевного состояния другого человека. В поле зрения возникнет светящийся образ. И этот светящийся образ не что иное, как астральное воплощение наблюдаемого душевного состояния (желания). И этот образ можно сравнить с пламенем. В центре он желто-красного цвета, а по краям — красновато-голубого или лилового.

Многое будет зависеть от того, насколько осторожно наблюдающий относится к подобным духовным восприятиям. Самое лучшее совсем не говорить об этом ни с кем, кроме своего Учителя, если его имеешь. Потому что, пробуя описывать подобные явления обыденными словами, неминуемо впадешь во всевозможные искажения. Обыденные слова слишком грубы и тяжеловесны для подобных явлений, они совсем не назначены для них. Последствием такой попытки облечь виденное в неподходящие слова будет невольный соблазн прибавить к действительно испытанному различные фантастические добавления. Отсюда исходит еще одно важное для ученика правило: научись молчать о своих духовных прозрениях. Молчи о них даже перед самим собою и не пробуй созерцаемое в духе облекать в слова или доискиваться его смысла обычным рассудочным путем. Духовному созерцанию нужно отдаваться просто и непосредственно и не мешать ему рассудочным размышлением. Способность рассуждать была приобретена в той жизни, которая была одним лишь чувственно-физическим миром, тогда как духовное созерцание уже вышло из пределов этого мира.

Итак, не следует прилагать к новому высшему старый масштаб. Лишь тот, кто приобрел уже некоторую уверенность в своих наблюдениях над внутренними переживаниями, может безопасно говорить о них с целью вызвать высшие стремления в своих ближних.

К описанному упражнению можно прибавить и еще одно дополнительное наблюдение над человеком, но уже не тогда, когда он сильно желает, а в момент удовлетворения желания, в момент осуществления ожидаемого. При соблюдении тех же условий, которые были указаны для первого случая, и это наблюдение приведет к новому духовному восприятию. Наблюдающий увидит нечто вроде пламенного образования, в середине желтого, а по краям зеленоватого цвета.

Но здесь возможна большая нравственная опасность. Наблюдая таким образом своих ближних, можно стать бессердечным. Этого не следует допускать, с этим нужно бороться всеми возможными средствами. Уже самый факт подобных оккультных наблюдений допустим лишь тогда, когда наблюдающий поднялся уже на такую высоту, на которой человек относится ко всем своим мыслям как к неоспоримым реальностям; когда он уже неспособен думать о человеке иначе как с полным уважением к человеческому достоинству и к человеческой свободе. Не следует даже на секунду допускать, чтобы человек мог быть для нас лишь объектом наблюдения. Рука об руку с каждым оккультным наблюдением над человеческой природой должно идти и самовоспитание, направленное на признание высокой ценности каждой человеческой души, делающей для нас все, что живет внутри человека, даже в мыслях наших и чувствах неприкосновенной святыней. Чувство священного трепета перед всем человеческим должно наполнять оккультиста.

На двух приведенных примерах мы показали, каким образом следует добиваться просветления по отношению к пониманию человеческой сути. Успех зависит прежде всего от способности водворять внутри себя тишину и спокойствие, и человек, который сумеет добиться такого внутреннего умиротворения, уже одним этим пройдет через истинное превращение. Это превращение обогатит его душу через некоторое время настолько, что и во всех остальных его проявлениях появится уверенность и спокойствие. И эта перемена в его внешних проявлениях, со своей стороны, будет благодетельно действовать на его душу. И таким образом начнут появляться перед ним новые средства и пути для раскрытия в человеческой природе того, что скрыто от физических чувств; и он постепенно созреет до способности проникать в таинственные взаимодействия между человеческой природой и всем остальным, что существует во вселенной.

Подвигаясь по этому пути, ученик будет все более приближаться к моменту Посвящения. Но прежде чем удостоиться Посвящения, он должен развить в себе еще нечто. Он должен принести к порогу Посвящения то, что мы называем мужеством, бесстрашием. Ученик должен искать случая развить в себе эти качества. В оккультных школах качества эти вырабатываются систематически. Но и сама жизнь может быть в этом смысле хорошей школой воспитания; смотреть спокойно в глаза опасности, преодолевать всевозможные затруднения без робости и колебания — вот чего должен достигнуть истинный оккультист. Так, лицом к лицу с большой опасностью он должен немедленно взять себя в руки и твердо сказать: мой страх ничему не поможет, я не должен допускать его, я должен думать только о том, чтобы наилучшим образом сделать то, что нужно. И он должен добиться того, чтобы «страх» и «малодушие» стали для него невозможны.

Самовоспитанием в этом направлении человек разовьет в себе совершенно определенные силы, которые необходимы для того, чтобы получить посвящение в высшие тайны бытия. Насколько физический человек нуждается в нервной силе, чтобы правильно действовать посредством своих физических чувств, в такой же степени душа человека нуждается в той силе, которая развивается только в мужественных, бесстрашных натурах. Бесстрашие это необходимо, ибо кто проникнет в высшие тайны бытия, тот видит вещи, которые обыкновенному человеку невидимы. Физические чувства, скрывая от нас высшие истины, делают благодеяние для человека среднего развития. Благодаря им от него скрыты такие вещи, которые повергли бы его без подготовки в безграничное смущение, вида которых он мог бы и не вынести. Но ученик оккультизма должен быть на высоте своего положения. Он лишается известной поддержки в физическом мире, которая возникла из того обстоятельства, что он находился в постоянном самообмане. Это можно сравнить с тем, как если бы кто-нибудь узнал об опасности, в которой давно уже находился, но о которой ранее даже и не подозревал. Прежде он совсем не испытывал страха; теперь же, разглядев опасность, он начинает бояться, хотя опасность эта была совершенно такая же и до этого времени.

Силы мира разделяются на разрушительные и созидающие: судьба всех проявленных существ — возникать и уничтожаться. В глубину деятельности этих сил, в поступательный ход этой судьбы должен проникать оккультист. Покров, который в обыденной жизни расстилается перед его духовным взором, должен быть удален. Но и сам человек тесно переплетен с этими силами и с этой судьбой. В его собственной природе действуют такие же разрушительные и созидающие силы. И насколько разоблачаются перед раскрывшимся взором ученика все другие вещи, настолько же разоблачается перед ним и его собственная душа. Перед таким самопознанием ученик должен обнаружить внутреннюю силу; а она не изменит ему только в том случае, если у него будет избыток ее. Чтобы иметь этот избыток, он должен в тяжелых жизненных обстоятельствах уметь сохранять внутреннее спокойствие и уверенность: он должен воспитать в себе сильную веру в добрые силы мирового бытия. И он должен приготовить себя к тому, что прежние его побуждения, бывшие для него руководящими, не будут более иметь силы над ним. Он узнает, что до сих пор он многое делал и думал только потому, что находился в неведении. Многие побуждения, имевшие для него до тех пор значение, теряют свою силу над ним. Многое он делал из тщеславия; теперь он увидит, как глубоко ничтожно всякое тщеславие для прозревшего. Многое он делал из корыстолюбия; теперь он увидит, как разрушительно действует корыстолюбие. Совершенно новые побуждения к деятельности и к помыслам разовьются в нем. Именно для этого ему и необходимы мужество и бесстрашие.

В особенности важно вырабатывать это мужество и бесстрашие в глубочайших тайниках своего сознания. Ученик должен научиться никогда не отчаиваться при неудачах. Он должен думать так: «Я забуду неудачу и буду снова пытаться, как будто бы неудачи и не было совсем». Таким путем он разовьет твердое убеждение, что источники мировой силы, из которых он может черпать, неистощимы. Он будет стремиться снова и снова к тому божественному, что будет поднимать и нести его, как бы часто земная его природа ни оказывалась бессильной и малодушной. Он должен быть в силах жить для будущего, и в этом стремлении опыт прошедшего не должен мешать ему.

Тщательно будет Учитель оккультизма проверять силы ученика, желающего принять Посвящение в тайны бытия. И если последний овладел до известной степени упомянутыми качествами, он может быть признан созревшим для того, чтобы воспринять истинное наименование вещей, которые служат ключом для высшего познавания. Ибо в том и состоит Посвящение, чтобы научиться называть все вещи теми именами, которые они имеют в божественном творческом Разуме.

В этих именах заключаются тайны вещей. Поэтому Посвященные и говорят иным языком, чем непосвященные, ибо первым известны имена вещей, посредством которых они были вызваны к жизни.

ПОСВЯЩЕНИЕ

Посвящение есть высшая из ступеней тайной школы, по поводу которой еще возможно давать указания в печати. Обо всем дальнейшем не существует обнародованных сообщений. Но и к этому дальнейшему каждый может найти путь, кто пройдет низшие ступени Подготовления, Просветления и Посвящения.

Знания и способности, получаемые человеком путем Посвящения, иначе могли бы быть приобретены лишь в очень отдаленном будущем — после многих перевоплощений — совсем другим путем и в совершенно иной форме.

Человек может познавать тайны бытия лишь по степени своей зрелости. Только в недостаточной зрелости кроются препятствия к достижению высших ступеней знания и способностей. Человек не должен употреблять огнестрельного оружия ранее, чем не приобретет достаточной опытности, чтобы пускать его в дело, не причиняя никому вреда. Если бы все желающие допускались без затруднения к посвящению, они тем самым лишались бы необходимого опыта, который им предстояло приобрести в будущих воплощениях, когда тайны бытия раскрывались бы перед ними постепенно, в нормальном течении их эволюции. В силу этого взамен естественного опыта в преддверии Посвящения должно даваться нечто другое. Первые переживания стремящегося к Посвящению и состоят вследствие названной причины из так называемых «испытаний», которые даются ему взамен сокращенных опытов. Об этих испытаниях говорится открыто и в обнародованных книгах. Но естественно, что об истинной сути таких испытаний подобные общедоступные толкования дают совершенно ложное представление, ибо кто не прошел через Подготовление и Просветление, тот не мог участвовать и в этих испытаниях, следовательно, не может верно и описывать их.

Перед посвящаемым проходят известные вещи и факты, которые принадлежат уже к высшим мирам. Но он только тогда может видеть и слышать их, когда уже способен воспринимать образы, краски, звуки и т.д., о которых говорилось в главах о Подготовлении и Просветлении.

Первое «испытание» состоит в том, что ученик получает более истинное представление о телесных свойствах неодушевленных тел, затем растений, животных и человека, чем то, каким обладает человек среднего уровня, но под этим не надо подразумевать то знание, которое называется в наше время естественно-научным знанием. Здесь дело не в знании, а в живом созерцании. Обыкновенно это бывает так, что Посвященный показывает посвящаемому, каким образом обнаруживаются для духовного слуха и зрения явления природы и живые существа. Они являются до известной степени разоблаченными, обнаженными перед взором созерцающего. Для физического глаза и уха остаются скрытыми, как бы облеченными покровом те свойства, которые раскрываются перед посвящаемым. Для того чтобы этот покров спал, необходимо событие, которое обозначается как «духовный процесс сгорания». Поэтому это первое испытание и называется «испытание огнем».

Для некоторых людей сама жизнь является уже до некоторой степени бессознательным процессом посвящения через «испытание огнем». Это те, которые удачно прошли через трудный опыт, вызвавший в них естественным образом и необходимую полноту доверия к себе, и мужество, и настойчивость и научивший их переносить горе, разочарования и жизненные неудачи с душевным величием, внутренним спокойствием и несокрушимой силой. Кто перенес испытания такого рода, тот, сам того не сознавая, уже принадлежит к Посвященным, и тогда недостает лишь немногого, чтобы раскрылись его духовные зрения и слух и он сделался ясновидящим. Ибо твердо нужно помнить, что при истинном «испытании огнем» речь идет вовсе не о том, чтобы удовлетворить любопытство ищущего. Правда, он узнает необыкновенные факты, о которых другие люди не имеют никакого представления, но это познание не цель, а лишь средство, ведущее к цели. Цель же состоит в том, чтобы через познание высших миров ищущий приобрел истинное доверие к себе, высшее мужество и совершенно иное душевное величие и выдержку, чем те, которые достигаются при обыкновенной жизни в физическом мире.

После «испытания огнем» каждый стремящийся может еще возвратиться назад. Он может продолжать свою прежнюю жизнь, в то же время чувствуя себя укрепленным в физическом и в душевном отношении, и в следующем воплощении может продолжать начатое посвящение. А в настоящей своей жизни он станет более полезным членом человеческого общества, чем он был ранее. В каком бы положении он ни находился впредь, его твердость, его осмотрительность, его решительность, его благотворное влияние на своих ближних окажутся более значительными, чем они были до испытания.

Если же ученик захочет продолжать оккультное обучение и после «испытания огнем», он должен прежде всего изучить определенную систему знаков, какая употребляется в оккультных школах. Посредством таких знаков излагаются подлинные оккультные учения, ибо то, что в вещах действительно «скрыто» (оккультно), не может быть непосредственно выражено словами обыкновенного языка или изложено путем обыкновенной письменной системы. Получившие высшее знание от Посвященных переводят его учения на обыкновенный язык насколько это возможно.

Знаки тайного письма выдуманы не произвольно: они соответствуют силам, действующим в мире. При помощи этих знаков узнают язык вещей. Скоро для посвящаемого начинает выясняться, что знаки, которые он узнает, соответствуют фигурам, краскам, звукам и т.д., которые он научился воспринимать во время Подготовления и Просветления. Ему становится ясно, что все, ранее пройденное, было только азбукой, складыванием слогов. Теперь же он начинает читать в высших мирах. В великом, связном единстве является ему все, что прежде было лишь разрозненными образами, звуками и красками. Только теперь приобретает он настоящую уверенность в своих наблюдениях над высшими мирами. Прежде он никогда не мог с уверенностью знать, верно ли он видит наблюдаемые им явления. И лишь теперь может установиться между ищущим и Посвященным правильное понимание в области высшего знания; потому что каковы бы ни были в обыденной жизни отношения между ними. Посвященный может передавать непосредственным образом свои знания только при помощи упомянутых знаков.

При посредстве того же языка ученик знакомится и с определенными оккультными правилами поведения. Он узнает ряд обязанностей, о которых ранее не имел никакого понятия. И когда он научится познавать их, он может совершать такое, что недоступно для непосвященного. Он действует из высших миров. Указания к таким действиям могут быть лишь при помощи вышеуказанной системы знаков.

Но нужно прибавить, что есть люди, способные выполнять такие действия бессознательно, хотя бы они и не находились в оккультной школе. Такие «помощники мира и человечества» шествуют по жизни, действуя благодетельным и благословляющим образом. Они одарены (по причинам, которые объяснять здесь неуместно) дарами, кажущимися сверхъестественными. От ученика оккультной школы они отличаются только тем, что последний действует сознательно, с полным разумением всей связи явлений. Он достигает с помощью оккультной подготовки того же, что те получают как дар свыше для помощи миру. Свыше одаренные достойны искреннего почитания: но из этого не следует, чтобы работа школ была излишней.

Когда ученик овладеет упомянутыми письменными знаками, для него наступает дальнейшее «испытание». Испытание это должно определить, способен ли он чувствовать себя свободно и уверенно в высшем мире. В обыкновенной жизни человек побуждается к деятельности извне. Он работает так или иначе, потому что внешние условия возлагают на него те или другие обязанности. Излишне даже упоминать, что ученик ни в каком случае не должен пренебрегать ни одной из своих обыденных обязанностей вследствие того, что он живет в высших мирах. Ни одна из обязанностей, касающихся высшего мира, не заставит человека отнестись невнимательно к малейшей задаче этого мира. Отец семейства останется таким же хорошим отцом, мать — такой же доброй матерью, служащий, солдат и т.д.— никто не станет пренебрегать исполнением своих обязанностей, став учеником оккультной школы. Напротив, все свойства, делающие человека жизнеспособным, возрастают у ученика в такой мере, о какой непосвященный не имеет никакого понятия. И если это не всегда так кажется непосвященному, это зависит от его неумения правильно оценивать действия Посвященного. Поступки последнего не всегда ясны для других.

Для того, кто достиг упомянутой ступени Посвящения, есть обязанности, для которых не существует внешних мотивов. К их выполнению его побуждают не внешние обстоятельства, а те правила поведения, которые ему сообщают на «сокровенном» языке. Второе «испытание» должно доказать, что, руководствуясь одними этими правилами, он способен действовать так же уверенно и отчетливо, как действует, например, служащий при исполнении своих служебных обязанностей. Для этой цели учитель дает ученику определенную задачу. Последний должен выполнить определенное действие на основании приобретенных на ступенях Подготовления и Просветления знаний. И то, что ему надлежит выполнить, он должен узнать посредством усвоенных им письменных знаков. Если он поймет свою задачу и поступит правильно, тогда он выдержал испытание. Последствия выдержанного испытания узнаются по перемене, которая произойдет в образах, красках и звуках, воспринимаемых духовным слухом и зрением. Учитель объясняет совершенно определенно, какова должна быть эта перемена, а ученик должен знать, каким образом он может вызвать ее. Это испытание называется «испытание водой», потому что, когда человек начинает действовать в этих высших областях, ему не хватает опоры, так же как пловцу в глубокой реке. Это переживание должно быть повторяемо до тех пор, пока ученик не приобретет полной уверенности.

И это второе испытание ведет к тому, чтобы Посвящаемый приобрел определенное качество. Благодаря определенному опыту в высшем мире человек приобретает это качество в короткое время и такого уровня, что при нормальном течении эволюции он достиг бы его лишь после многих и многих воплощений. Качество это состоит в том, чтобы при выполнении заданной ему учителем задачи посвящаемый действовал лишь на основании приобретенных высших восприятий, не примешивая к своему действию решительно ничего из личных своих мнений, желаний и т.д. И если бы при этом он хотя на единый миг последовал не тем высшим законам, которые он признал за верные, а своему личному произволу, то случилось бы нечто совершенно нежелательное. В этом случае ученик немедленно потерял бы верное направление и неизбежно пришел бы в замешательство. Следовательно, суть этого испытания сводится к тому, чтобы ученик выработал в себе высокую степень самообладания. Кто уже приобрел способность следовать высшим правилам и идеалам, преодолевая личные прихоти и произвол, кто умеет исполнять свою обязанность и там, где склонности и симпатии отвлекают от ее исполнения, тот уже принял — оставаясь в обыденной жизни — бессознательное Посвящение. И тогда небольшого усилия достаточно, чтобы он выдержал упомянутое испытание. И даже следует прибавить, что известная степень такого бессознательного Посвящения совершенно необходима, чтобы выдержать второе испытание, ибо как людям, не научившимся в молодости писать правильно, очень трудно восполнить этот недостаток в зрелом возрасте, так же трудно развить необходимое самообладание перед раскрывающимися мирами, если ранее этого свойства не было в переживаниях повседневной жизни. Вещи физического мира не меняются от наших желаний, потребностей и наклонностей, но в высших мирах наши желания и влечения действуют на вещи. Поэтому, если мы хотим действовать на них в определенном направлении, мы должны в совершенстве владеть собой, должны в точности следовать принятым правилам, ни в каком случае не подчиняясь произволу.

Свойство человека, которое на этой ступени Посвящения имеет особенно важное значение, это — безусловно здравая и верная способность суждения. На развитие такого суждения необходимо обращать внимание на всех предшествующих ступенях; на этой же ступени уже ясно обнаруживается, владеет ли ею посвящаемый настолько, чтобы быть пригодным для высшего пути познания. Он тогда лишь может идти далее, когда будет в состоянии отличать иллюзии и призрачные фантазии, суеверия и всякого рода заблуждения от истинной действительности. Тем более что на высших ступенях бытия это несравненно труднее, чем на низших. Там никакой предрассудок, никакое излюбленное мнение не должны применяться к тому, что подлежит обсуждению, и одна только истина должна быть руководящим началом. Посвящаемый должен быть всегда готов немедленно отказаться от своего мнения, взгляда, склонности, если логическое мышление того потребует.

Достоверное наблюдение в высших мирах достигается только тогда, когда человек не щадит своего собственного мнения.

Люди, склонные к фантазии и суеверию, не могут делать успехов на оккультном пути. Ученик должен добиться драгоценного блага: чтобы все сомнения в существовании высших миров отошли от него навсегда и чтобы они в своих законах предстали перед его внутренним взором. Но он не достигнет этого блага, пока будет обманываться призраками и иллюзиями. Мечтатели и фантазеры так же непригодны для оккультного пути, как и суеверные люди. Нужно обратить на это обстоятельство самое серьезное внимание, ибо в мечтательности, фантазировании и суеверии кроются самые опасные враги на пути к высшим познаниям. Но не следует думать, что ученик может потерять поэзию жизни и способность к вдохновению потому, что над вратами, ведущими к второй ступени Посвящения, начертано: «Все предрассудки должны отпасть от тебя», а над входной дверью к первой ступени он прочтет: «Без обладания здравым человеческим рассудком все шаги твои напрасны».

Если посвящаемый достаточно готов в этом смысле, тогда его ожидает третье «испытание». Но здесь перед ним не ставят никакой определенной цели. Все в его собственных руках. Ничем не побуждаемый к действию, он должен совершенно самостоятельно найти свой путь из себя самого. Ничто и никто не толкает его к деятельности, никто не может дать ему силы, в которой он нуждается, кроме него самого. Но следует прибавить, что лишь немногие из выдержавших первые два испытания не находят этой силы в себе. Или уже ранние отстают, или выдерживают и здесь. Все, что здесь необходимо, это — быстро справляться с собой; нужно быстро решаться и следовать указаниям духа во всех вещах. Здесь нет уже времени для размышлений, сомнений и пр. Каждая секунда колебания доказала бы лишь то, что человек еще не созрел. Все, что мешает следовать внушениям духа, необходимо смело преодолеть, необходимо проявить полное присутствие духа. Это — то душевное свойство, которое наиболее необходимо на этой ступени. Все побуждения к действию и даже к мышлению, привычные для человека, здесь умолкают; чтобы не стать бездеятельным, человек должен не терять самого себя, ибо только в самом себе может он найти ту единственную твердую точку опоры, за которую он может держаться. И если он выдержит это испытание, чудным блаженством отзовется эта победа в нем.

И здесь точно так же обыденная человеческая жизнь для многих является подготовительной оккультней школой. Кто, находясь лицом к лицу с внезапно выступающими перед ним жизненными задачами, способен на быстрое решение, для того сама жизнь уже послужила такой школой. Кто быстро решается действовать ввиду грозящего несчастья, между тем как несколько мгновений колебания — и несчастье было бы уже неотвратимо, и у кого такая способность на быстрые решения сделалась постоянным качеством, тот бессознательно уже созрел для третьего «испытания», потому что для этого испытания важнее всего безусловное присутствие духа.

В оккультных школах это называется «испытание воздухом», ибо при этом посвящаемый не может опереться ни на твердую почву внешних побуждений, ни на знание форм, звуков и красок, приобретенное им во время Подготовления и Просветления, а исключительно только на самого себя.

Если ученик выдержал и это испытание, тогда он может вступить в «Храм Высших Познаний». О том, что следует далее, можно дать только самые общие указания. Ученик должен дать «клятву» ничего не «предавать»из преподаваемых ему учений. Но выражение «клятва» и не «предавать» не отвечает существу дела и может ввести в заблуждение. Речь не идет о «клятве» в обычном смысле слова. Скорее, на этой новой ступени приобретается опыт. Узнают, каким образом можно применять тайное учение, каким образом можно употреблять его для служения человечеству. Здесь впервые начинается правильное понимание мира. Не об «умалчивании» высших истин идет здесь речь, а скорее о правильном их применении, о соблюдении нужного такта. Необходимо овладеть этим превосходным качеством в отношении многого, о чем ранее говорилось свободно, и в особенности в отношении самого способа передачи тайного знания. То же, что подлежит «молчанию», являет собой нечто совершенно иное.

Плох был бы Посвященный, который не представлял бы к услугам мира все узнанные им тайны на сколько это возможно. Не существует других препятствий к сообщению оккультных знаний, кроме непонимания со стороны того, кому они сообщаются; и в то же время естественно, что высшие тайны бытия не могут служить темой для обыденных разговоров. Но никому, достигшему описанной ступени развития, не «запрещается» говорите, то, что он считает нужным сказать. Никто не может возложить на него обета молчания. Все предоставляется на его собственную ответственность. Он должен самостоятельно определять меру своих поступков в каждом новом положении. И «обет» обозначает не что иное, как признание за ним способности нести на себе такую ответственность.

Если за посвящаемым признается такая способность, он получает то, что символически называется «напитком забвения». Он посвящается в тайну, как возможно действовать, не дозволяя низшей памяти служить постоянной помехой. Это для него необходимо, ибо он должен сохранять полное доверие к совершающемуся непосредственно. Он должен уметь разрывать покрывало воспоминаний, расстилающееся вокруг человека в каждое мгновение его жизни. Если я сужу о том, что мне встретилось сегодня, на основании того, что я испытал вчера, я подвергаюсь, неизбежным ошибкам.

Из этого, конечно, не следует, что нужно отрицать приобретенный в личной жизни опыт, наоборот, его всегда нужно иметь в виду. Но Посвященный должен обладать способностью обо всяком новом переживании сулить исключительно отрешенно, не давая прошлому влиять на свое суждение. Он должен всегда быть готовым к тому, что каждая вещь, каждое существо может принести ему cовершенно новое откровение. Если же сулить о новом по старому опыту, всегда можно впасть в заблуждение. Но воспоминание о старых опытах полезно именно потому, что оно помогает видеть новое. Если бы у людей не имелось, определенного опыта в прошлом, в таком случае свойства вещей или существ, которые встречаются им в настоящем, не достигли бы совсем их сознания. Опыт должен служить, для восприятия нового, а не для суждения о новом по старому. В этом отношении Посвященный достигает совершенно определенных способностей, благодаря которым для него разоблачается многое, что для непосвященного остается скрытым.

Второй «напиток», который дается Посвященному, носит название «напитка памяти». Благодаря ему достигается способность всегда сохранять в душе высшие истины; обыкновенной памяти недостаточно для этого. Нужно слиться с этими истинами воедино. Их нужно не только знать, но они должны быть настолько же естественны и неизбежны, как для обыкновенного человека еда и питье. Они должны сделаться упражнением, привычкой, наклонностью. Над ними совсем не нужно размышлять в обыкновенном смысле; они должны проявляться через человека, протекать через него, как жизненные силы протекают через его организм. Таким образом сам Посвященный творит свой духовный мир, так же природа творила его физический организм.

ВЫСШАЯ КУЛЬТУРА ДУШИ

Когда человек развивает свои чувства, мысли и настроения так, как описано в главах о Подготовлении, Просветлении и Посвящении, он вызывает в своей душе такие же перемены, какие природа вызывала в его физическом теле. До этого его астральное и ментальное тела представляли собой еще неорганизованные массы. Ясновидящий воспримет их как взаимно проникающие, спиральные туманные вихри, окрашенные по большей части в красноватые и красновато-коричневые, а также в красновато-желтые, слабо светящиеся оттенки; по мере развития они начинают светиться желтовато-зелеными и зеленовато-голубыми тонами и обнаруживают правильное строение. Человек достигает такой правильности строения и связанных с нею высших познавательных способностей тогда, когда он вносит в свои чувства, мысли и настроения такой же порядок, какой природа внесла в его телесную организацию, и благодаря которому он может видеть, слышать, переваривать пищу, дышать, говорить и пр. Так и ученик научается постепенно дышать, видеть и т.д. душою и слышать, говорить и проявляться духом.

Здесь будут приведены несколько практических указаний, относящихся к внутреннему воспитанию, которым каждый стремящийся к духовности может следовать с успехом даже и без личного руководительства.

Прежде всего следует стремиться к сильному развитию терпения. Каждый порыв нетерпения действует парализующим и даже убивающим образом на дремлющие в человеке высшие способности. Нельзя требовать, чтобы порол нами немедленно открылись неизмеримые горизонты высших переживаний; при непобежденном нетерпении они обыкновенно и не раскрываются. Удовлетворение даже небольшим успехом и спокойствие и хладнокровие должны все более овладевать душою. Совершенно естественно, что ученик может нетерпеливо ожидать результатов, и все же он должен знать, что не достигнет ничего, пока не победит своего нетерпения. Бесполезно бороться с этим чувством обыкновенным путем. Ибо в этом случае оно только усилится, и ученик будет тешить себя мыслью, что уничтожил его, тогда как оно лишь спустилось в глубины его души, лишь тогда можно достигнуть некоторого успеха, когда отдашься определенному настроению и проникнешься им вполне. Вот это настроение: «Я должен все делать для своего душевного и духовного развития, но я буду совершенно спокойно ожидать, пока высшие силы найдут меня достойным просветления...» Если эта мысль станет настолько могущественной, что ляжет в основу характера человека, тогда он на правильном пути. Тогда это основное настроение отразится даже и на внешнем вило человека. Взгляд его сделается спокойным, движения уверенными, решения определенными, и все, что называется нервностью, покинет постепенно человека навсегда.

С виду незначительные правила могут иметь при этом большое значение. Например, кто-нибудь нанес нам обиду. Пока мы находились вне оккультного пути, мы обращали наше чувство против обидчика. Раздражение вспыхивало внутри нас. Но учеником при таких обстоятельствах овладевает следующая мысль: «Нанесенная мне обида не изменяет моей цены», и с полным спокойствием и хладнокровием он предпримет то, что найдет нужным, не допуская чувства раздражения. Дело не в том, чтобы сносить безответно каждую обиду, но в том, чтобы отвечать на обиду так же спокойно, как если 6ы обида была причиняема другому ляпу, за которого имеешь право заступиться.

Нужно постоянно иметь в виду, что оккультное ученичество заключается не во внешних событиях, а в тех тонких, невидимых превращениях чувств и мыслей, которые совершаются внутри человека.

Терпение действует притягивающим образом на сокровища высшего знания, нетерпение — отталкивающим. В спешке и тревоге нельзя ничего достигнуть в высших областях бытия. Прежде всего должны умолкнуть желания и вожделения. Эти свойства души отпугивают высшее познавание, как бы ни было драгоценно всякое высшее познание, не нужно требовать, чтобы оно являлось по нашему желанию. Кто стремится к нему ради себя самого, тот никогда не достигнет его. Необходимо, чтобы ученик даже в самой глубине души оставался всегда правдивым относительно самого себя. Не нужно ни в чем обманывать себя, нужно видеть себя в истинном свете и смотреть в лицо своим собственным ошибкам, слабостям и недочетам с внутренней правдивостью. В момент, когда ученик оправдывает себя в какой-либо из своих слабостей, он кладет себе камень на пути. Такие камни можно устранить только разоблачением самого себя. Есть только один способ избавиться от своих ошибок и слабостей, и этот способ — верно познать их.

Многое дремлет в человеческой душе, что может быть пробуждено. Даже и рассудок, и разум свой человек может усовершенствовать, если он спокойно и бесстрастно пояснит для себя, почему он слаб в том или другом отношении. Такое самопознание — правда — очень трудно, потому что соблазн самообмана неизмеримо велик. Кто приучит себя правдиво относиться к самому себе, тот откроет себе дверь к высшему велению.

Всякое любопытство должно исчезнуть у ученика. Он должен, насколько это возможно, отвыкнуть от вопросов о вещах, которые желал бы узнать для одного удовлетворения своей любознательности. Он должен спрашивать, лишь о том, что может послужить для его совершенствования. Но при этом не должна никоим образом пострадать его любовь к знанию. Он должен буквально с благоговением прислушиваться ко всему, что пополот его к этой Цели.

В особенности необходимо для оккультного развития воспитание области желания. Совсем не надо убивать в себе желания, ибо все, чего мы намерены достигнуть, мы должны и желать. И желание всегда будет исполнено, когда за ним стоит известная сила, которая исходит из верного сознания. «Не надо желать в той области, верным пониманием которой еще не овладел» — вот одно из золотых правил для ученика. Мудрый учится сначала познавать законы мира, а затем его желания превращаются в силы, которые и переходят в осуществление.

Приведем пример. Вероятно, многие желали бы из собственной интуиции узнать что-либо о своей жизни до рождения. Такое желание совершенно бесцельно, пока не усвоено познание законов, управляющих природой Вечного, и при этом познание самое тонкое и сокровенное. Но когда действительно приобретено такое познание, ученик может идти дальше, и тогда его облагороженное и просветленное желание будет служить ему только на пользу.

Никакой личный мотив не должен стоять перед учеником; лишь развивая в себе чистую радость познавания, ученик научится желать так, чтобы выполнение стало естественным следствием его желания.

* * *

Когда я прихожу в состояние гнева или раздражения, я строю в своем душевном мире перед собой стену, которая не допускает приближения ко мне сил, способных развить мое душевное зрение. Например, если меня раздражает какой-либо человек, я не буду в состоянии верно понять его душевные (астральные) проявления до тех пор, пока я еще способен раздражаться. Вся его душевная жизнь скрывается от меня моим раздражением. Однако не надо воображать, что немедленно при прекращении способности раздражаться передо мной начнут появляться и астральные явления. Для этого необходимо, чтобы предварительно развился внутренний орган зрения. Но основа такого органа зрения уже есть у всякого человека. Она остается бездеятельной, пока человек способен гневаться. Но и пробуждается орган не тотчас же, как только преодолевается гневливость. Нужно продолжать терпеливо работать для полного искоренения этого чувства, и тогда придет день, когда человек заметит, что душевное зрение его развивается. Но для этого следует победить не одну только гневливость. Многие теряют терпение или начинают сомневаться, потому что в продолжение ряда лет преодолевали некоторые свои душевные свойства, а ясновидящими все же не сделались. Это значит, что они, развив одни качества, другие заглушили в себе. Дар ясновидения наступает только тогда, когда будут подавлены все свойства, которые не позволяют проявиться дремлющим душевным способностям. Несомненно, что зачатки ясновидения наступают и ранее, но это такие нежные ростки, которые легко могут завянуть, если не продолжать заботливо ухаживать за ними.

К свойствам, которые необходимо преодолеть наравне с гневом и раздражительностью, принадлежат: робость, суеверие, склонность к предрассудкам, тщеславие и честолюбие, любопытство и излишняя общительность, различие людей по общественному положению, полу, племени и т.д. В наше время трудно понять, что преодоление таких свойств может иметь что-либо общее с развитием высших способностей. Но каждый эзотерик знает, что от этого гораздо более зависит, чем от развития интеллекта или от {шрифт выделенный}исскусственных{шрифт обычный} упражнений. Но и здесь необходимо соблюдение истинной меры и не нужно думать, что необходима безумная смелость, тогда как требуется спокойное бесстрашие, или что совсем не следует замечать различия между людьми, потому что требуется победить предрассудки относительно общественных, племенных и других особенностей. Даже и в обыденном смысле не трудно убедиться, что страх перед каким-либо явлением может только помешать ясно понять это явление и что племенные или социальные предрассудки закрывают перед нами чужую человеческую душу. Эти обыкновенные свойства ученик должен довести в себе до величайшей тонкости и остроты.

Камнем на пути оккультного воспитания является все, что человек говорит, не выяснив для себя истинного смысла своих слов. При этом надо принять во внимание нечто, что объяснить можно только примером: когда кто-нибудь мне говорит нечто и я готовлюсь к возражению, я должен стремиться гораздо более сообразоваться с мнением, чувством и даже предрассудком собеседника, чем с своими собственными мыслями относительно обсуждаемой вещи. Это способствует топкому развитию такта, который необходим ученику. Он должен перед разговором знать, насколько для другого может иметь значение, если он его мнению противопоставит свое собственное. Но это не значит, что следует воздерживаться от выражения собственного мнения; следует только как можно внимательнее прислушиваться к своему собеседнику и сообразно его мыслям строить свое возражение. Каждый раз в таком случае у ученика должна возникать определенная мысль, и эта мысль должна жить и крепнуть в нем так, чтобы стать постоянной чертой характера. Вот эта мысль: «Не в том дело, что я думаю иначе, чем другой, но в том, чтобы этот другой нашел истину, исходя из собственных ощущений, если я внесу туда нечто свое». Подобные мысли вносят в характер и в образ действия ученика мягкость, которая представляет главное средство для всякого оккультного развития. Жесткость отпугивает от ученика то, что пробуждает внутреннее зрение; мягкость, наоборот, устраняет все препятствия и открывает внутреннее зрение.

Вскоре вместе с мягкостью разовьется в душе другая черта: спокойное внимание ко всем тонкостям душевной жизни окружающих людей при полном молчании собственных душевных движений. И если ученик этого достиг, тогда душевные движения окружающих начинают действовать на него таким образом, что его собственная душа растет и, вырастая, расчленяется подобно тому, как растение развивается под влиянием солнечного света. Мягкость и молчание личного «я» в истинном терпении открывают душу астральному миру, дух — области духовной. «Пребывай в покое и сосредоточенности, закрой чувства для всего, что они доносили до тебя ранее твоего вступления в ученичество, приведи к тишине все мысли, которые прежде, подобно приливу и отливу, постоянно сменялись в тебе, будь тихим и безмолвным внутри себя и ожидай в терпении; и тогда высшие миры начнут развивать твое внутреннее зрение и твой духовный слух. Не следует ожидать, что сейчас все модно и видеть и слышать в высших мирах; это возможно не ранее, чем закончится развитие внутренних органов чувств. Настойчиво охраняя внутри себя тишину и равновесие, не принимайся за обычные ежедневные дела, не проникнувшись глубоко сознанием: «то, что должно быть, будет несомненно, когда я достаточно созрею для этого». И не пытайся по личному произволу добиваться чего бы то ни было от высших сил». Это — указания, которые каждый ученик получает от своего учителя в начале пути. Следуя им, он совершенствуется; если же он им не следует, вся его работа будет напрасна. И тяжелы они только для тех, кто лишен терпения и устойчивости. Нет других препятствий на пути, кроме тех, которые каждый может устранить, если действительно захочет. Это необходимо помнить, ибо многие создают себе совершенно неверное представление о трудностях оккультного пути. В действительности пройти первые ступени этого пути легче, чем без поддержки оккультного знания справляться с затруднениями повседневной жизни.

Следует еще иметь в виду, что здесь сообщаются лишь вещи, не сопровождающиеся никакого рода опасностями ни для телесного, ни для душевного здоровья. Есть и другие пути, которые ведут к цели быстрее, но о них нельзя говорить открыто, потому что они могут иметь известное воздействие, которое требует вмешательства опытного эзотерика, и во всяком случае они должны применяться под постоянным наблюдением. Но так как немногое, касающееся таких путей, все же делается достоянием гласности, то нужно особенно серьезно предостеречь, чтобы никто не вступал на них без личного руководительства. По причинам, понятным только одним Посвященным, эти пути никогда не могут быть раскрыты в их истинном смысле. Отрывки же, появляющиеся то здесь, то там, не могут повести ни к чему доброму, а лишь к гибели здоровья, счастья и душевного мира. Кто не желает отдать себя в распоряжение темным силам, об истинной сущности и происхождении которых он ничего не может знать, тот пусть избегает заниматься такими вещами.

Можно прибавить еще кое-что об условиях, при которых происходят упражнения ученика; потому что и это имеет некоторое значение, хотя не для всех одинаковое. Кто делает их в атмосфере, наполненной эгоистическими интересами, вроде современной борьбы за существование, тот должен знать, что эти интересы не останутся без влияния на развитие его душевных органов. Хотя внутренние законы, но которым строятся эти органы, так устойчивы, что влияние это не может быть значительным: как лилия, растущая в несоответствующей обстановке, не может обратиться в репейник, так развивающиеся внутренние глаза не могут превратиться в нечто иное, если бы даже окружающая среда и была полна эгоистическими интересами современных городов. Но, несомненно, упражнения ученика будут успешнее, если он окружит себя тихим миром и здоровой прелестью природы.

В особенно благоприятных условиях находится тот, кто может вести свое оккультное обучение среди зеленого растительного мира или в освещенных солнцем горах среди свежей простоты природы. Такая среда развивает внутренние органы так гармонично, как это недостижимо в современном городе. Несколько лучше, чем у истого горожанина, обстоит дело у того, кому хотя бы в детстве приходилось дышать сосновым воздухом и наблюдать нравы лесных животных и насекомых. Но тот, кто принужден постоянно жить в городе, не должен забывать питать свои находящиеся в развитии внутренние органы вдохновенными учениями великих Учителей человечества. Чей глаз не может каждую весну, день за днем, наблюдать, как покрываются леса зеленой листвой, тот должен вместо того давать своему сердцу возвышенные учения Евангелия от Иоанна, или Фомы Кемпийского, или Бхагават-Гиты. Многие пути ведут к вершине разумения, но необходим верный выбор.

Многое может сказать про эти пути эзотерик такого, что непосвященному покажется чудесным. Например, можно быть уже далеко на оккультном пути: можно находиться почти накануне раскрытия внутренних органов; недостает только толчка; в это время ученик попадает на корабль; перед ним развертывается великая даль океана, то спокойная, то волнующаяся, и вот под влиянием сильных переживаний повязка внезапно спадает, и он сразу делается ясновидящим. Для другого, настолько же подготовленного, повязка падает благодаря сильному удару судьбы. На человека, не вступившего на путь, подобный же удар произвел бы парализующее влияние, подавляющее всякую энергию, для ученика — он будет началом Просветления. Третий ожидает в терпении в течение многих лет, не видя заметного результата. И вдруг, во время спокойного пребывания в тихой комнате, свет загорается вокруг него, стены исчезают, делаются прозрачными, и новый мир простирается перед его раскрывшимся зрением и начинает звучать для его раскрывшегося духовного слуха.

УСЛОВИЯ УЧЕНИЧЕСТВА

Условия для приема в эзотерическую школу непроизвольны, они проистекают из сущности эзотерического знания. Как человек, который не хочет взять в руки кисти, не может стать художником, так и тот, кто не желает исполнять необходимых для успеха требований учителя, не может стать оккультным учеником. В сущности, учитель ничего не может дать, кроме советов. В этом смысле и надо принимать все, что он говорит. Он сам прошел подготовительные пути к познанию высших миров и знает из опыта, что необходимо. От свободной воли каждого ученика зависит вполне, хочет ли он идти тем же путем. Учитель никогда не пойдет далее, если это не совпадает с свободной волей принятого ученика. Надо при этом заметить, что одного желания высших знаний, присущего многим, еще не достаточно. Кто имеет лишь это желание, не намереваясь подчиниться тем особым условиям, которые ставятся учителем, с тем учитель не может начать истинного обучения. Об этом должны подумать все, которые жалуются, что оккультные учителя не идут навстречу их желаниям. Кто не может или не хочет исполнять поставленных условий, тот должен отказаться от оккультной школы. Хотя условия строги, но их нельзя назвать жестокими, так как их исполнение есть и должно быть добровольным актом свободной воли.

Только для того, кто не имеет этого в виду, могут требования учителя показаться насилием над душой или совестью. Ибо оккультное учение основывается на развитии внутренней жизни, и поэтому учитель должен давать советы, касающиеся именно внутренней жизни. Если бы кто-нибудь сказал учителю: поделись со мною своими тайнами, но оставь мне обычные ощущения, чувства и представления, — то он потребовал бы совершенно невозможного. В этом выражалось бы одно желание удовлетворить любопытство, одна погоня за новизной. При таком настроении тайное знание недостижимо.

Теперь перейдем к разъяснению по порядку тех условий, которые ставятся ученику. Но нужно помнить, что при этом не требуется совершенного их исполнения, но лишь стремления к подобному исполнению. В начале Пути вся суть заключается в направлении воли и в решимости вступить на Путь.

1) Первое условие следующее: внимание ученика должно быть обращено на то, чтобы способствовать своему телесному и духовному здоровью. Конечно, степень здоровья зависит не от воли человека, но стремиться к здоровью по мере возможности может каждый. Только в здоровом человеке может развиться здоровое познание. Ни один учитель не может устранить человека, не обладающего полным здоровьем; но учитель потребует, чтобы ученик стремился к здоровой жизни.

В этой области ученик должен сохранять возможную самостоятельность. Добрые советы других, по большей части непрошенные, на самом деле совершенно излишни. Каждый должен сам следить за собой. В физическом отношении главное зависит от того, насколько человек умеет устранять от себя вредные влияния. При исполнении наших обязанностей мы нередко должны выполнять вещи, которые для нашего здоровья совсем неблагоприятны. И человек должен уметь, в случае действительной необходимости ставить долг выше заботы о здоровье. Но есть множество вещей, от которых при желании можно отказаться. Ученик должен стопить долг во многих случаях выше здоровья, часто даже выше жизни, но наслаждение — никогда. Для него наслаждение должно быть лишь средством для здоровья и жизни. И необходима, чтобы в этом смысле отношение к самому себе было вполне честное и правдивое. Нет никакой пользы в аскетической жизни, если побудительной причиной к такой жизни является личное самочувствие. Можно чувствовать, к аскетизму такую же личную склонность, какую иной испытывает к употреблению вина. Подобный аскетизм бесполезен для приобретения высших познаний.

Многие ссылаются на свое жизненное положение как на причину, мешающую им провести в жизнь поставленные требования. Они говорят: «При моих жизненных условиях я не могу развиваться». Может быть, для многих и необходимо изменить жизненные условия в Целях здоровья или из других соображений; для Целей же оккультного обучения этого совершенно не требуется. Для этой цели нужно именно в том положении, в каком человек в данное время находится, делать все возможное в пользу своего здоровья.

Каждая работа может стать полезной для всего человечества, и гораздо важнее для человеческой души выяснить себе, как необходима каждая, иногда даже самая неприятная работа для всех, нежели думать: «Эта работа для меня слишком ничтожная, я призван к иному».

Особенно важно для ученика стремление к совершенному духовному здоровью. Нездоровая жизнь чувств и мыслей сводит во всяком случае со стези, ведущей к оккультному познанию. Ясное, спокойное мышление, верное восприятие и чувствование — вот основные условия на этой стезе. Более всего остального ученик должен подавлять в себе склонность к фантастичности, нервности, экзальтации и фанатизму. Он должен выработать в себе здоровый взгляд на все жизненные отношения, уверенно разбираться во всех положениях жизни и спокойно предоставлять внешнему миру воздействовать на себя. И вместе с тем он должен справедливо оценивать жизнь. Все восторженное и одностороннее должно быть изгоняемо как из суждений, так и из ощущений ученика. Если 6ы это условие не соблюдалось, ученик вошел бы не в высшие миры, а в миры своей собственной фантазии и вместо истины руководствовался бы своими собственными излюбленными мнениями. Для оккультного ученика лучше быть «трезвым», нежели экзальтированным и фантастически настроенным.

2) Второе условие — чувствовать себя членом всеобщей жизни. Многое зависит от выполнения этого условия. Но каждый может выполнить его только на свой собственный лад. Если я — воспитатель, и мой ученик не отвечает моим желаниям, то я прежде всего должен направить свое чувство не против него, а против себя самого. И я должен чувствовать себя настолько единым с ним, чтобы во мне мог возникнуть вопрос: «Не есть ли то, в чем ученик не удовлетворяет меня, последствие моего собственного недостатка?» Вместо того чтобы направлять мое чувство против него, я лучше подумаю, что мне сделать для того, чтобы в будущем мой ученик лучше соответствовал моим требованиям. Благодаря такому настроению меняется постепенно весь умственный строй человека. И это одинаково относится как к самым малым, так и к самым большим явлениям. Исходя из такого настроения, я смотрю, например, на преступника совершенно иначе, чем прежде. Воздерживаюсь от личного суждения о нем и говорю: «Я совершенно такой же человек, как и он. Возможно, что только воспитание, полученное мною, предохранило меня от его участи». Отсюда прихожу к мысли, что этот брат мог бы быть другим, если бы мои условия жизни были его условиями, и тогда мне станет ясно, что я владею тем, чего нет у него, что я своим благополучием обязан тому обстоятельству, что он его лишен. И тогда я уже не далек от представления, что я лишь частица, отдельный член всего человечества и что я ответственен за все, что происходит. Этим не должно быть сказано, чтобы подобная мысль немедленно превращалась во внешние агитаторские поступки. Мысль эта должна тихо разрастаться в душе. И тогда она постепенно отразится и на внешнем поведении человека. Но в этой области каждый должен начинать преображение с себя самого. Нет никакой пользы ставить людям общие требования в духе таких мыслей. Какими люди должны быть, это решается без труда обыкновенным процессом мысли, но оккультный ученик работает в глубине, а не на поверхности. Поэтому было бы совершенно неправильно, если бы высказанное здесь требование оккультного учителя было связано с каким-либо внешним, может быть, даже политическим, требованием. Политические агитаторы обыкновенно хорошо знают, чего нужно требовать от других; но о требованиях, обращенных к себе, от них услышишь нечасто.

3) С этим непосредственно связано третье условие, необходимое для эзотерического обучения. Ученик должен возвыситься до убеждения, что его мысли и чувства имеют для мира столько же значения, сколько и его действия. Необходимо признать, что ненавидеть своего ближнего настолько же вредно, как и бить его.

И тогда явится сознание, что, совершенствуясь, работаешь не для одного себя, но и для мира. Из моих чистых чувств и мыслей мир извлекает столько же пользы, сколько и из моего хорошего поведения. И пока я не убедился в мировом значении этого моего внутреннего мира, до тех пор я не могу быть учеником оккультной школы. Тогда только я исполнюсь истинной веры в значение моей души, когда я начну работать над моим внутренним миром так же, как если бы он был по меньшей мере столько же реален, как и все внешнее, видимое. Я должен признавать, что мои чувства производят не меньшее влияние, чем действия моих рук.

4) Этим, собственно говоря, определяется и четвертое условие: уверенность, что истинная сущность человека заключается не во внешнем, а во внутреннем. Кто себя рассматривает только как результат внешнего мира, как явление физической природы, того оккультное обучение не приведет ни к чему. Чувствовать себя душевно-духовной сущностью — вот основа для такого обучения. Кто достиг такого чувства, тот уже способен различать между внутренним обязательством и внешним успехом. Он учится познавать, что одно не может измеряться непосредственно другим. Ученик должен найти истинную середину между тем, что диктуют внешние условия, и тем, что он сам признает правильным для своего поведения. Он не должен насильно навязывать окружающим ничего, к чему они не имеют еще должного понимания, но точно так же не должен он стремиться делать лишь то, что признается его окружающими за правильное. Признания истинности своих поступков надо искать только в голосе очищенной, стремящейся к познанию души. Но изучать и понимать свое окружающее он должен изо всех сил, чтобы разобрать, что именно полезно и пригодно для этого окружающего. Таким образом, он разовьет в себе то, что в тайном учении называется «духовными весами». На одной чашке весов лежит «открытое сердце» для нужд внешнего мира, на другой — «внутренняя твердость и непоколебимая выдержка».

5) С этим мы приходим к пятому условию: к устойчивости в преследовании однажды принятого решения. Ничто не должно отвлекать ученика от принятого решения, кроме уверенности, что он впал в ошибку. Каждое решение есть сила, и если эта сила и не вызовет непосредственного результата там, куда она была направлена, все же ее действие не пропадает даром. Результат имеет решающее значение только там, где побудительной причиной к действию служит вожделение. Но все действия, вызванные вожделением, не имеют значения для высших миров. В высших мирах поводом к деятельности может быть только любовь. В любви должно вызревать все, что побуждает ученика к действию. Тогда только у него хватит силы приводить свое решение снова и снова в исполнение, сколько бы раз его ни постигала неудача, и удовлетворяться своей деятельностью, не дожидаясь ее внешних плодов. Он научится приносить в жертву миру свою деятельность и все существо свое, все равно — как бы мир ни принимал его жертвы. К такому самоотверженному служению должен приготовиться каждый, желающий быть учеником оккультной школы.

6) Шестое условие — развитие чувства благодарности ко всему, что получаешь извне. Надо утвердиться в мысли, что наше собственное бытие есть дар всей вселенной. Чего, чего только не требуется, чтобы обеспечить каждого из нас! Чем только мы не обязаны природе и остальному человечеству! В таких мыслях должны воспитывать себя все, ищущие оккультного ученичества. Кто не может отдаться им, тот не в состоянии развить в себе ту всеобъемлющую любовь, которая необходима для достижения высшего познания. Ибо то, чего я не люблю, не может раскрыться передо мной. А каждое новое раскрытие должно наполнять меня чувством благодарности, ибо только при помощи таких раскрытий я становлюсь все богаче и богаче.

7) Все поименованные условия должны объединиться в седьмом: неукоснительно вести свою жизнь в том духе, который требуется этими условиями. Благодаря этому, ученик получает возможность дать своей жизни отпечаток цельности, и единства. Все его жизненные проявления придут к внутреннему согласию, исчезнут все противоречия. Он начнет приближаться к той внутренней тишине, которая необходима с первых же шагов оккультного обучения.

Если кто-либо серьезно и честно решил выполнить приведенные условия, он может обратиться к учителю. Последний не замедлит дать первые советы. Все внешние формальности будут состоять только в том, что перед учеником выяснится вся истинность этих условий. Но формальности эти могут быть сообщены лишь каждому в отдельности. Такие формальности — не без значения, ибо все внутреннее должно изживаться во внешнем. И так же, как картину, существующую только в голове художника, нельзя считать действительностью, так и оккультное обучение не может существовать без внешнего выражения. Только тот ставит внешние формы ни во что, кто не знает, что во внешнем должно выражаться внутреннее. Правда, что суть вещей в духе, а не в форме, но как форма без духа ничтожна, так и дух оставался бы бездеятельным, если бы он не творил для себя формы.

Приведенные условия сделают ученика достаточно сильным, чтобы выполнить и дальнейшие требования, которые ему должен поставить учитель. Если он не владеет этими условиями, он будет перед каждым новым требованием останавливаться в недоумении. Без них у него не будет совершенно необходимого для ученика доверия к людям. А на доверии и на истинной любви к человеку должно строиться все стремление к истине. Любовь к человеку должна постепенно расшириться до любви ко всем существам, ко всему бытию. Кто не может выполнить названные условия, тот не может иметь и совершенной любви ко всякому строительству, ко всякому творчеству и решимости избегать всякого разрушения и уничтожения, как такового. Ученик не должен никогда ничего уничтожать ради уничтожения и не только в действиях, но и в словах, в чувствах и мыслях. Для него должно быть радостью все творческое, все возникающее, и только тогда он может приложить руку к уничтожению, когда он в состоянии через уничтожение вызвать к бытию новую жизнь. Но из этого не следует, чтобы ученику рекомендовалось быть пассивным свидетелем распространения дурного; только и в дурном он должен искать тех сторон, с помощью которых дурное могло бы превратиться в хорошее. Для него должно становиться все яснее, что самое верное преодоление дурного и несовершенного заключается в творчестве хорошего и совершенного.

Ученик знает, что из ничего нельзя сотворить чего-либо, но возможно преобразовать несовершенное в совершенное. Развивающий в себе наклонность к творчеству овладевает в то же время уменьем правильно относиться и ко всему дурному.

Кто идет в оккультную школу, должен проникнуться сознанием, что его цель — строительство, а не разрушение. Поэтому воля его должна направляться на честную, самоотверженную работу, а не на критику и разрушение. С благоговением должен он относиться к тому, что раскрывается перед его душой. Работа и благоговение — основные черты, которые ученик должен развивать в себе. Та работа останется безуспешной, которая предпринимается ради самого успеха, и то обучение подвинет ученика наименее вперед, которое совершается без благоговения. Только любовь к самой работе, а не к успеху, двигает вперед. И если ученик ищет здорового мышления и верного суждения, он не должен допускать, чтобы сомнение и недоверие подкапывались пол его благоговейные чувства.

Ученик отнюдь не придет к рабской зависимости в суждениях, если при восприятии какого-либо сообщения не будет немедленно противопоставлять свое собственное мнение, а раскроется с готовностью, чтобы воспринять это сообщение. Надо всегда иметь в виду, что то, что доступно для нашего личного обсуждения, уже не нуждается в изучении. Поэтому, если человек желает только судить, он не способен научиться ничему новому. А в оккультной школе все дело в учении. Ученику нужно направить всю свою волю на то, чтобы действительно учиться. И если ему что-либо не ясно, лучше совсем не судить, чем судить неверно, лучше отложить понимание до позднейшего времени.

Чем выше становится восхождение по ступеням познания, тем необходимее спокойно и благоговейно вслушиваться. Всякое опознание истины, всякая жизнь и деятельность в мире духа становятся на высших ступенях чрезвычайно утонченными по сравнению с представлениями обыкновенного ума и с проявлениями обыденной жизни в физическом мире. Чем более расширяется круг жизни человека, тем утонченнее становятся задачи, которые ставятся перед ним. Благодаря этому в вопросах, относящихся к высшим областям бытия, люди и приходят так часто к совершенно различным «взглядам» и «точкам зрения». Тем не менее, и относительно высших истин может быть только одно мнение, прийти же к этому одному мнению можно, только бескорыстно работая и благоговейно внимая; такая работа и такое внимание поднимают человека на высоту, откуда действительно можно созерцать истину. Как о математической аксиоме, так и о вещах, относящихся к высшим мирам, может быть только одно «мнение». Но нужно предварительно подготовиться, чтобы быть в состоянии прийти к такому «мнению». Несомненно, что истина и высшая жизнь присутствуют в каждой человеческой душе и что каждый может и должен найти их сам. Как это сделать, может сказать только человек, имеющий опыт в оккультном знании. Дать верный совет может только учитель. Он никому не навязывает истины и не провозглашает догматов, он указывает путь. Возможно, что человек — может быть, после многих воплощений — и сам нашел бы этот путь, но несомненно, что оккультное обучение сокращает его. И благодаря этому сокращению, человек ранее достигает той точки эволюции, когда он может стать деятельной силой в тех высших мирах, откуда идет духовная помощь человечеству и содействие его благу и его развитию.

Во всем сказанном ищущие найдут указания на то, как достигается опыт в высших мирах. В дальнейшем будет излагаться, что собственно происходит в высших частях человеческого существа (в душевном организме, или в астральном теле и в духе, или в ментальном теле) во время оккультного развития. Благодаря этому, даваемые сообщения представятся в новом освещении, и явится возможность глубже проникнуть в их смысл.

 

АСТРАЛЬНЫЕ ЦЕНТРЫ (ЧАКРЫ)

Один из основных законов истинного оккультного знания требует, чтобы человек, посвящающий себя ему, делал это с полным сознанием. Он не должен ничего предпринимать, ни в чем упражняться, о последствиях чего у него нет ясного представления. Учитель оккультизма, дающий кому-нибудь совет или указание, всегда упомянет и о последствиях, которые могут появиться при исполнении ого указаний для тела, души или духа, стремящегося к высшему познанию.

Здесь будут приведены некоторые из воздействий посвящения на Лущу человека. Лишь тот, кто уже знаком с тем, что изложено в предыдущих статьях, может с полным сознанием делать упражнения, ведущие к познанию сверхчувственных миров. И только при этом условии может он быть истинным учеником оккультизма. Всякие попытки идти ощупью строго возбраняются истинным учителем оккультизма. Кто не идет с открытыми глазами по пути своего ученичества, тот легко может сделаться медиумом, по по ясновидящим в смысле оккультного познавания.

У того, кто сознательно производит описанные в предыдущих главах упражнения, наступают прежде всего известные изменения в так называемом астральном теле (организм Души). Видеть этот организм может только ясновидящий. Его можно сравнить со светящимся облаком, в середине которого находится физическое тело человека. В этом астральном теле видны все стремления, желания, страсти и представления человека. Чувственные желания, например, появляются в нем в темно-красных излучениях определенной формы. Чистая, благородная мысль выражается в красновато-фиолетовом излучении. Отчетливое понятие логически мыслящего человека является как окрашенный в желтый Цвет образ с совершенно определенными контурами. Неясные мысли — образ с неопределенными очертаниями. Мысли же человека с односторонними закоренелыми взглядами выражаются в очертаниях резких, но неподвижных, тогда как мысли, легко поддающиеся постороннему влиянию, видимы в подвижных и изменчивых очертаниях и т.д.

Чем дальше человек подвигается в своем душевном развитии, тем правильнее организуется его астральное тело. У человека с неразвитой душевной жизнью оно имеет неопределенный и нерасчлененный вид. Но и такое нерасчлененное астральное тело отделяется для ясновидящего совершенно определенно от окружающего. Оно простирается oт головы до середины физического тела и имеет вид самостоятельного тела, имеющего известные органы. Те органы, о которых здесь идет речь, находятся вблизи следующих физических частей тела: первый — между глазами; второй — близ гортани, третий — в области сердца, четвертый — вблизи желудочной впадины, пятый и шестой — в области живота. Эти образования названы эзотериками «колесами» (чакрами) или же «цветами лотоса». Они названы так по их сходству с колесами или цветами; но само собой разумеется, что подобное выражение настолько же приблизительно, насколько, например, приблизительно название обеих частей легкого «легочными крыльями». Ясно, что это только сравнение. Эти «цветы лотоса» у неразвитого человека окрашены в темные цвета и неподвижны. Но у ясновидящего они в движении и окрашены светящимися цветовыми оттенками. Также и у медиума замечается нечто подобное, хотя и в другом роде.

Когда ученик оккультизма начинает свои упражнения, у него прежде всего начинают просветляться «цветы лотоса», позднее они начинают и вращаться. С началом вращения возникает и способность ясновидения. Ибо эти «цветы» — органы чувств души, и их вращение служит выражением того, что человек воспринимает в сверхчувственных мирах. Никто не может видеть что-либо свсрхчувственное прежде, чем его астральные органы не будут развиты таким образом.

Астральный орган чувства, находящийся вблизи гортани, даст возможность проникать ясновидением в мысли другого человека; он даст также более глубокое проникновение в истинные законы природных явлений. Орган вблизи сердца открывает ясновидящему настроения других людей. Кто его развил, тот может также различать скрытые силы у животных и у растений. Благодаря органу чувств, расположенному вблизи желудочного углубления, достигается знание способностей и талантов людей; можно с его помощью провидеть, какая роль предоставлена животным, растениям, камням, металлам, атмосферным явлениям и тому подобное в экономии природы.

Орган вблизи гортани имеет шестнадцать «лепестков» или «спиц», вблизи сердца -двенадцать, в желудочном углублении — десять.

С развитием этих органов чувств связаны известные душевные функции. И кто упражняется правильным образом, тот вносит нечто в развитие соответствующего астрального органа. Из шестнадцатилепесткового цветка лотоса восемь лепестков были уже развиты на ранней ступени человеческой эволюции в отдаленнейшем прошлом. В развитие этих «лепестков» человек ничего не внес сам. Он получил их как дар природы, когда сознание его было еще в состоянии дремоты. На тогдашней ступени человеческого развития они были уже в действии, но деятельность их соответствовала неясному, дремотному состоянию сознания. Когда же сознание прояснилось, лепестки потемнели, и их деятельность прекратилась. Остальные восемь лепестков сам человек может развить путем сознательных упражнений. Благодаря этому, и весь цветок лотоса сделается светящимся и вращающимся. От развития каждого из шестнадцати лепестков зависит приобретение определенной способности. Но, как уже сказано, человек может только восемь из них развито сознательно; остальные восемь появятся тогда сами собой.

Развитие совершается следующим образом. Человек должен сосредоточить внимание и заботу на определенных душевных процессах, к которым он обыкновенно относится беззаботно и невнимательно. Существует восемь процессов такого рода. Первый заключается в том способе, каким усваиваются представления. В этом смысле человек предоставляет себя обыкновенно случаю. Он слушает и то и это, видит и то и другое, и из этого материала образует свои понятия. Пока это продолжается, его шестнадцатилепестковый цветок лотоса остается совершенно бездеятельным. Когда же он берет в свои руки собственное развитие в указанном не-управлении, Цветок начинает проявлять деятельность. Для достижения этой Цели он должен относиться с большим вниманием к своим представлениям. Каждое представление должно приобрести для него новое значение. Он должен видеть в каждом определенную весть о вещах внешнего мира и не удовлетворяться представлениями, не имеющими такого значения. Он должен весь мир своих понятий строить таким образом, чтобы он был верным отражением внешнего мира. Попершею же представления необходимо удалять.

Второй душевный процесс, к которому нужно относиться подобным же образом, касается всех принимаемых решений. Ученик должен даже к самому незначительному своему решению прилагать обдуманное основание. Далеки от его души должны быть все необдуманные действия, все лишенные смысла поступки. Ко всему он должен иметь зрело обдуманное основание; все же, не имеющее основательных причин, должно быть оставлено.

Третий процесс касается речи. Только то, что имеет смысл и значение, должно исходить из уст ученика. Всякий разговор ради разговора сводит его с пути. Обыкновенного способа разговора, когда люди меняются друг с другом малосодержательными и пестрыми фразами, ученик должен избегать. Но при этом он отнюдь не должен отделяться от своих ближних. Как раз в общении с людьми должны его речи получить значение. Он должен говорить с каждым и каждому отвечать, но делать это с полным смыслом, обдумав свои слова всесторонне. Не слишком много и не слишком мало слов должно заключаться в его речи.

Четвертый душевный процесс заключается в регулировании внешних поступков. Ученик должен стараться направлять свои действия так, чтобы они согласовались с действиями его ближних и с окружающими условиями. Он должен отказаться от всяких действий, неудобных для других, или стоящих в противоречии с окружающим. Он должен стремиться направлять свою деятельность так, чтобы она гармонически внедрялась в окружающую его обстановку и в его жизненное положение. Если его побуждает к действию нечто постороннее, он должен позаботиться, чтобы как можно лучше согласовать свои действия с побудительной причиной; если же он действует из внутреннего побуждения, тогда он должен взвесить как можно точнее все последствия своего поступка.

Пятое условие для успеха заключается в правильном распределении всей жизни ученика. Он должен жить в гармонии с природой и с законами духа. Он не должен торопиться и не должен отставать. Торопливость и вялость должны быть одинаково чужды ему. Он должен смотреть на жизнь как на средство для приложения своих сил и согласно этому должен управлять собой. Уход за здоровьем и все привычки направляются им таким образом, чтобы в результате получилась гармоническая жизнь.

Шестое условие касается человеческих стремлений. Ученик должен взвесить свои способности и свои познания и не делать ничего, выходящего за пределы его сил, но также и не упускать ничего, что находится в их пределах. С другой стороны, он должен ставить себе Цели, связанные с идеалами и сверхличными обязанностями человека. Он не должен чувствовать себя лишь колесом в общем механизме человечества, а стараться понять свои задачи, поднимаясь над повседневной жизнью.

Седьмое условие его душевной жизни должно состоять в желании возможно большему научиться от жизни. Ничто не должно проходить мимо ученика, не давая ему повода пожать полезный для жизни опыт. Если он совершил что-либо неправильно или неполно, это послужит поводом сделать нечто подобное в другой раз иначе, более совершенно. Видит ли он других людей действующими, он должен наблюдать за их действиями с этой же Целью. Он должен собрать сокровище опытов, всегда заботливо сверяясь с ними, не делая ничего, не оглянувшись на переживания, которые могли бы оказать ему помощь при его решениях и при выполнении намеченного.

Наконец, восьмое условно следующее: ученик должен время от времени устремлять взор в свой внутренний мир; он должен погружаться в себя самого, внимательно с собой советоваться, вырабатывать и проверять свои жизненные принципы, мысленно освежать свои знания, взвешивать свои обязанности, размышлять о содержании жизни и о ос Цели и т.п.

Все эти вопросы уже обсуждались в предыдущих главах, здесь они перечисляются снова лини, по отношению к развитию шестнадцатилепесткового лотоса. Последний становится все совершеннее и совершеннее но мере того, как ученик достигает упомянутых свойств: ибо от таких упражнений зависит развитие ясновидения. Чем более все, что человек думает и говорит, совпадает с действительностью внешнего мира, тем быстрее развивается этот дар. Кто думает или говорит неправду, тот убивает нечто в самом зародыше шестнадцатилепесткового цветка. Правдивость, искренность я честность являются в этом отношении силами созидательными, лживость же, притворство, недобросовестность — силами разрушительными, и ученик должен знать, что при этом мало одного «доброго намерения», что здесь силу имеет лишь действительное достижение. Если мысли или слова в чем-либо не согласны с действительностью, в таком случае у думающего или говорящего неправду в астральном органе чувств нечто разрушается, если даже при этом у него были самые хорошие намерения. Происходит это по такому же непреложному закону, по какому ребенок, хватаясь за огонь, обжигается, хотя бы он и делал это по познанию.

Достижение перечисленных душевных навыков вызывает в шестнадцатилепестковом лотосе переливы прекрасных цветовых оттенков и правильное движение. Но при этом все же нужно иметь в виду, что дар ясновидения может открыться не ранее, чем будет достигнута определенная ступень развития души. До тех пор, пока для ученика трудно вести жизнь по намеченным линиям, дар этот не проявится. Это доказывает, что необходимая зрелость еще не достигнута. Пока человек не достигнет того, чтобы описанное отношение к себе и к жизни превратилось у него в привычку, до тех пор у него не проявятся первые признаки ясновидения. Надо, чтобы не ощущалось никакого принуждения, чтобы прошла необходимость постоянно наблюдать за собой, чтобы весь порядок жизни происходил легко — как бы сам собой.

Есть и иные способы, развивающие шестнадцатилепестковый цветок лотоса, но все они отвергаются истинной оккультной наукой, ибо они ведут к разрушению телесного здоровья и к нравственной погибели. Они легче осуществляются, чем описанный способ, который продолжительнее и труднее, но зато ведет верно к цели и может повести только к нравственному укреплению человека.

(Знаток затронутого предмета заметит, что перечисленные душевные упражнения соответствуют тому, что в буддизме описывается как «путь о восьми ступенях». Здесь дается связь этого пути с образованием астральных органов чувств.)

Если ко всему вышеописанному присоединится еще и соблюдение известных предписаний, которые ученик может получить, от учителя только устно, тогда в развитии шестнадцатилепесткового лотоса наступает ускорение. Но такие указания не могут быть даваемы вне оккультной школы. Но и для того, кто не хочет или не может принадлежать к оккультной школе, устроение жизни в указанном направлении окажет большую пользу, ибо воздействие на астральное тело совершится во всяком случае, хотя и медленно. Для ученике) же оккультной школы соблюдение этих основных законов совершенно необходимо. Если бы он приступил к оккультному обучению, не соблюдая их, он кету-пил бы в высшие миры без верного внутреннего руководительства и вместо познания истины подвергся бы многим ошибкам и иллюзиям. В известном смысле он стал бы еще более слепым, чем прежде, ибо ранее он, по крайней мере, стоял твердо в пределах чувственного мира и имел известную точку опоры в этом мире; теперь же он видит за его пределами и начинает и в нем ошибаться, ПС успев еще укрепиться в высшем мире. И может случиться, что он и совсем не будет в состоянии отличать истину от заблуждения и окончательно потеряет верное направление в жизни. Именно по этой причине ученику так необходимо терпение. Нужно всегда помнить, что учитель даже не может идти далеко со своими указаниями, пока у ученика не имеется полной готовности к правильному развитию астральных органов. Развились бы истинно уродливые формы этих органов, если их выгонять искусственным образом ранее, чем они спокойно не достигнут присущей им формы. Ибо указания и наставления учителя способствуют их созреванию, форма же им придается описанным строем жизни.

Искаженное развитие цветка лотоса имеет последствием в случае развития ясновидения не только иллюзии и фантастические представления, но и различные уклонения и неустойчивость в обыденной жизни. Благодаря такому неправильному развитию, можно сделаться пугливым, завистливым, тщеславным, надменным, своевольным и т.д. — даже если раньше этих свойств совсем не было.

Было уже сказано, что восемь лепестков шестнадцатилепесткового лотоса были уже развиты в отдаленнейшем прошлом и что они проявляются сами собой при оккультном обучении. Поэтому все внимание должно быть обращено на восемь других лепестков. При неправильном обучении весьма легко начинают выступать лишь ранее развитые лепестки, а вновь образующиеся остаются неразвитыми. Это возможно особенно тогда, когда при оккультной подготовке придают мало значения логическому, разумному мышлению. Весьма большое значение имеет для ученика оккультизма, чтобы он был человеком разумным, с ясным мышлением. Большое значение имеет и то, чтобы он в речи своей достиг большой ясности. Люди, начинающие ощущать нечто сверхчувственное, охотно говорят об этих вещах. Благодаря этому, задерживается их правильное развитие. Чем меньше говорить об этих вещах, тем лучше. Во всяком случае, не ранее приобретения известной ясности понимания можно говорить о них.

В начале оккультного обучения ученики склонны удивляться, как мало интереса проявляет учитель к рассказам об их переживаниях. Лучше всего было бы, если бы они совершенно умалчивали о своем внутреннем опыте и говорили только о том, удалось им провести свои упражнения или не удалось, и о том, насколько удачно они следовали указаниям учителя. Ибо оккультный учитель имеет совершенно другие источники для суждения об их успехах, чем их прямые сообщения. Развивающийся астральный орган (шестнадцатилепестковый лотос) от таких сообщений всегда несколько грубеет, между тем как лепестки его должны оставаться пластичными и гибкими. Приведем пример, чтобы пояснить сказанное, но для ясности возьмем его из обыкновенной, а не из сверхчувственной жизни. Предположим, я слышу какое-либо известие и, благодаря ему, составляю немедленно свое суждение. Через короткое время я получаю дальнейшее известие о той же вещи, не согласующееся с первым. Ввиду этого я принужден изменить уже составленное суждение. Последствием этого будет неблагоприятное влияние на мой шестнадцатилепестковый цветок лотоса. Совсем иначе было бы, если бы я сначала воздержался от суждения, если бы и внутренне, в мыслях, и внешним образом, на словах, я молчал, пока не получил совершенно верной основы для своего суждения. Осмотрительность в суждениях и в высказывании их делается постепенно отличительными признаком ученика. И в то же время вырастает его восприимчивость к впечатлениям и опытам, которые он пропускает мимо себя в молчании, стараясь приобрести как можно больше основ для составления своего суждения. Благодаря такой выдержке в лепестках лотоса появляются голубовато-красные или розовато-красные оттенки, тогда как при невоздержанности оттенки получаются темно-красные и оранжевые.

Подобно шестнадцатилепестковому цветку лотоса образуется п двенадцатилепестковый, находящийся вблизи сердца. И в нем также половина лепестков уже существовала и действовала в прошедшей стадии человеческого развития. Поэтому при оккультном обучении эти шесть лепестков не нуждаются в каком-либо особенном развитии; они сами собой проявляются и начинают вращаться, когда ученик работает над другими шестью. Но, чтобы содействовать этому развитию, человек должен опять-таки давать определенное направление некоторым из своих душевных деятельностей.

Надо себе ясно представить, что восприятия отдельных астральных чувств имеют различный характер. Цветок лотоса с двенадцатью лепестками дает иное ощущение, чем шестнадцатилепестковый. Мысли человеческие, законы, по которым происходит то или другое явление природы, выступают перед шестнадцатилепестковым цветком в образах. Но это не застывшие и спокойные образы, а движущиеся и исполненные жизни. Ясновидец, развивший у себя это чувство, может для каждой мысли, для каждого закона природы назвать форму, которая служит для них выражением. Мысль о мести, например, облекается в стрелообразную фигуру с зубчатыми краями, мысль благоволения часто имеет вид раскрывающегося цветка и т.д. Определенные, полные значения мысли строятся правильно и симметрично, неясные мысли имеют неопределенные очертания. Совсем другие ощущения получаются посредством двенадцатилепесткового цветка. Можно дать приблизительную характеристику этому роду ощущений, определив их как душевное тепло и душевный холод. Ясновидец, одаренный этим чувством, ощущает, как от образов, видимых для него при помощи шестнадцатилепесткового цветка лотоса, истекают или душевная теплота или душевный холод. Если представить себе ясновидца с развитым шестнадцатилепестковым цветком, но у которого не развился еще двенадцатилепестковый, то он увидел бы при мысли благоволения лишь один описанный образ (раскрывающегося цветка). Другой, развивший в себе оба чувства, заметил бы еще излучения, исходящие от этой мысли, которые не могут быть обозначены иначе, как душевное тепло. Но при этом нужно отметить, что при оккультном обучении одно чувство никогда не развивается без другого, так что вышеупомянутое сказано только для пояснения. По мере развития двенадцатилепесткового цветка ясновидящий приобретает также и глубокое проникновение в явления природы. Все, основанное на произрастании и развитии, излучает тепло, все, находящееся в состоянии увядания, разрушения и гибели, носит характер душевного холода.

Развитие этого чувства ускоряется следующим образом. Первое, что в этом отношении должен наблюдать ученик, это — упорядочение течения своих мыслей (так называемый контроль мыслей). Шестнадцатилепестковый цветок развивается благодаря исполненным правды и значения мыслям; двенадцатилепестковый — благодаря внутреннему господству над своими мыслями. Блуждающие мысли, следующие одна за другой не в закономерном логическом порядке, а чисто случайно, портят форму этого цветка. Чем более одна мысль проистекает из другой, чем полнее изгоняется из хода мыслей все пелагическое, тем совершеннее становится присущая этому органу форма. Если ученик слышит нелогичные мысли, он должен сейчас же провести их через свое мышление в истинном виде. Но он не должен роли своего собственного развития избегать окружающих людей, если они мыслят и не вполне логично. Также не должен он чувствовать стремления немедленно исправлять все, что ему кажется нелогичным я окружающей среде. Внутри себя должен он приводить в логический, осмысленный порядок все несущиеся на него извне мысли. И в своем собственном мышлении должен он достигать такого же порядка.

Второе условие состоит в приведении к такой же последовательности и всех своих действий (контроль над действиями). Всякое непостоянство, все негармоничное в действиях приносит вред двенадцатилепестковому цветку лотоса. Поступив определенным образом, ученик должен направлять следующее свое действие так, чтобы оно логическим образом следовало из первого.

Третье условие — воспитание выдержки. Ученик не должен позволять отвлекать себя от поставленной перед собой цели тем или другим влияниям: пока он считает эту цель верной. Препятствия должны быть для него вызовом, чтобы преодолеть их, но отнюдь не поводом для отступления от намеченной цели.

Четвертое условие — терпимость по отношению к людям, к другим живым существам, а также к фактам. Ученик должен подавлять в себе всякую излишнюю критику на все несовершенное, злое и дурное и стремиться к пониманию всего, что встречается ему. Как солнце одаряет своим светом дурных и злых, так и он должен дарить всех своим разумным участием. Встретится ли ему какое-либо бедствие, он не будет распространяться в критических рассуждениях, но примет факт как необходимость и постарается, насколько позволят ему силы, направить дело к добру. Мнения других он рассматривает не только со своей точки зрения, но и старается поставить себя в положение других.

Пятое условие — прямодушие относительно всех явлений жизни. Можно это также назвать «верой» или «доверием». Ученик должен с доверием относиться к каждому человеку и каждому существу, и все его действия должны быть исполнены таким же доверием. Никогда не должен он говорить, выслушивая чье-либо сообщение: «Я не верю этому, так как это в противоречии с моим сложившимся мнением». Наоборот, он должен быть готовым во всякое время проверить свое мнение посредством чужого мнения. Он должен быть всегда восприимчивым ко всему встречающемуся и должен верить в действительность того, что предпринимает. Он должен изгнать из своего существа всякую робость и всякое сомнение. Если у него является определенное намерение, у него вместе с тем является и вера в силу этого намерения, и сто неудач не отнимут у него этой веры. Это и есть та вера, которая «двигает горами».

Шестое условие заключается в приобретении известного душевного равновесия (спокойствия духа). Ученик должен сохранять ровное настроение, постигает ли его горе или радость. Он должен отвыкнуть от колебания между «восторгом, поднимающим до небес, и грустью, низвергающей до смертельной тоски». Несчастье и опасность найдут его в таком же всеоружии, как и счастье и радость.

Читатели теософических сочинений узнают в описанных признаках те «шесть свойств», которые необходимо развить, в себе, если стремишься к Посвящению. Здесь излагается их связь с тем астральным органом, который называется двенадцатилепестковым цветком лотоса.

Учитель и здесь может дать лишь указания, которые помогут привести этот цветок лотоса в зрелое состояние, но образование правильной формы у этого органа зависит от развития перечисленных свойств. Если их не развивать, тогда этот орган сложится в безобразную форму. При развитии дара ясновидения названные свойства могут из-за такого пренебрежения обратиться вместо добра — ко злу. Человек может стать особенно нетерпимым, нерешительным и уклончивым по отношению к окружающей среде. Например, он может стать крайне восприимчивым к образу мыслей других людей и от этого избегать их и даже возненавидеть. Это может зайти так далеко, что душевный холод, который он будет испытывать при воззрениях, противоречащих его собственным, сделает его неспособным вслушиваться в чужие мысли и оттолкнет его от людей.

Для развития десятилепесткового цветка лотоса необходимо самому научиться сознательно владеть впечатлениями своих чувств, ибо только благодаря этому ясновидящий может избежать бесчисленных иллюзий и произвола в духовных восприятиях. Обыкновенно человек совершенно не даст себе отчета, чем управляются его мысли и его воспоминания и чем они вызваны. Возьмем следующий пример. Кто-нибудь едет по железной дороге. Он занят определенной мыслью. Внезапно она принимает совершенно другое направление. Вспоминается переживание, имевшее место много лет назад. и человек сплетает ею со своими настоящими мыслями. При этом он не замечает, что его взгляд, устремленный в окно, был направлен на личность, имеющую сходство с той, которая участвует в воспоминаемом переживании. Виденное им не дошло до его сознания, дошло лишь влияние этого виденного, и он думает, что воспоминание пришло «само собой», и сколько в жизни бывает подобиях случаев! Как влияют на нашу жизнь явления, о которых мы слышали или про которые читали, и при этом связь их с нами остается неведомой для нас. Например, кто-нибудь не переносит определенного цвета, но он совершенно не подозревает, что причина этой нелюбви — учитель, носивший сюртук этого цвета и мучивший его многие годы назад. Неисчислимые иллюзии покоятся на таких совпадениях. Многие вещи запечатлеваются в душе, хотя и проходят мимо сознания.

Если все это принять в соображение, можно представить себе, какой источник иллюзий и какой повод для фантазирования лежит в таких косвенных воздействиях на наше сознание. И этот источник должен быть уничтожен тем, кто хочет развить в себе десятилепестковый цветок лотоса, ибо через посредство этого цветка можно воспринимать глубоко скрытые свойства человека и других существ. Но истинными эти восприятия будут только тогда, когда воспринимающий сделается совершенно свободным от описанных иллюзий. Для этой цели необходимо сделаться господином над воздействиями, идущими на нас от внешнего мира, чтобы впечатления, которые не хочешь воспринимать, действительно 6ы не воспринимались. Этого можно достигнуть, развивая в себе интенсивную внутреннюю жизнь. Надо достигнуть того, чтобы только те вещи действовали, на которые человек устремляет свое внимание. То, что видишь, нужно хотеть видеть, а то, на что не обращаешь внимания, должно совсем не существовать для тебя. Чем жизненнее и энергичнее будет внутренняя работа души, тем скорее будет достигнута подобная власть над своими впечатлениями.

Ученик должен избегать всякого бесцельного глядения и слушания. Для него должно существовать лишь то, на что направляется его взгляд или слух. Он должен упражняться в том, чтобы среди величайшей суеты не слышать ничего, если не хочет слышать, и чтобы сделать глаза совершенно невосприимчивыми к вещам, на которые они не направлены намеренно. Как бы душевным панцирем пало окружить себя от всех бессознательных впечатлении.

Пристальное внимание ученика должно быть направлено на самую жизнь мысли. Он должен сосредоточиться на определенной мысли и затем присоединять к ней все то, что совершенно сознательно и свободно может быть связано с ней. Всякое искусственное измышление должно быть удалено. Если нужно привести мысль в соотношение с другой мыслью, это должно происходить после тщательной проверки, откуда возникла эта другая мысль. То же и в области чувства. Если испытываешь определенную антипатию к чему-либо, то нужно победить ее, стараясь поставить себя в сознательное отношение к вызвавшему ее предмету. Таким образом все менее и менее влияния будут иметь на его душевную жизнь бессознательные элементы. Только благодаря подобному строгому контролю достигается десятилепестковым лепестком лотоса присущая ему форма.

Если к такому самовоспитанию присоединится медитация, строго следующая указаниям учителя, тогда находящийся в желудочной впадине цветок лотоса достигнет зрелости правильным образом, и все то, что воспринималось вышеописанными астральными органами чувств только как форма и теплота, теперь будет восприниматься как свет и цвет. И благодаря этому раскроются перед учеником способности и таланты людей, а также силы и скрытые свойства природы. Аура живых существ сделается видимой, и все, что окружает его, начнет разоблачать перед ним свои внутренние качества.

Нельзя не согласиться, что именно здесь особенно необходима тщательная проверка, потому что на этой ступени игра бессознательных воспоминаний становится особенно безудержной. Если бы это было не так, многие люли имели бы упомянутое чувство, потому что оно появляется почти немедленно, как только человек научится держать впечатления своих чувств в своей власти. Но пока власть физических чувств подавляет и угнетает душевные чувства, до тех пор десятилепестковый цветок лотоса остается в бездействии.

Труднее, чем описанный цветок лотоса, развивается шестилепестковый, который находится в средине тела, ибо для этого развития необходимо полное самообладание всего человека, достигаемое при помощи самопознания; такое самообладание, когда тело, душа и дух находятся в совершенной гармонии. Все отправления тела, все наклонности и страсти души, все мысли и чувства, исходящие от духа, должны быть приведены в совершенное созвучие. Тело должно быть настолько облагорожено и очищено, чтобы его органы не влекли человека ни к чему, что не нужно в интересах души и духа. Душа не должна понуждаться телом к вожделениям и страстям, противоречащим чистому и благородному мышлению. Но и дух не должен подобно рабовладельцу налагать на душу свой нравственный долг и свои законы; сама она должна по собственной свободной склонности следовать обязанностям и долгу. Не как нечто навязанное, чему нужно покоряться против волн, должна стоять перед учеником его обязанность, но как нечто желанное, что он выполняет с любовью. Свободную душу, которая 6ы достигла равновесия между чувственностью и духовностью, должен развить в себе ученик. Он должен достигнуть того, чтобы не было нужды бороться со своей чувственностью, обуздывать свои страсти, потому что они сами собой стремятся к хорошему. Пока человек еще нуждается в самобичевании, он не может быть учеником высшей ступени науки духа. Добродетель, к которой нужно себя принуждать, не имеет цены на пути ученичества. Пока еще имеется вожделение, оно мешает оккультному развитию даже и в том случае, если оно не удовлетворяется. Безразлично при этом, принадлежит ли вожделение более телу или душе. Например, если кто-либо отказывается от употребления того или другого возбуждающего средства, чтобы очистить себя через подобное лишение, то это может помочь ему только тогда, когда тело его не терпит от того ущерба. Если замечается последнее, то это показывает, что тело требует возбуждающего средства и тогда воздержание бесполезно. В этом случае правильнее будет человеку отказаться от воздержания и подождать, пока для него откроются более благоприятные телесные условия, быть может, даже в будущем воплощении. Разумное отречение в подобном случае может быть полезнее, чем стремление во что 6ы то ни стало достигнуть того, что при данных обстоятельствах недостижимо. Да, такой разумный отказ самому себе полезнее для развития, чем преждевременное насилие.

Кому удастся развить шестилепестковый цветок лотоса, тот достигает общения с Существами, принадлежащими высшим мирам, но общение это ограничивается пока астральным миром. В оккультных школах даются указания для развития этого внутреннего органа только тогда, когда ученик подвинется настолько, чтобы возносить свой дух в еще более высокий мир. Развитие цветов лотоса должно сопровождаться вступлением в истинный духовный мир, иначе ученик может впасть в смущение и неуверенность. Хотя он и без того мог бы видеть, но он не в состоянии будет правильно обсуждать виденное. Между тем в самом способе развития шестилепесткового цветка, в том, что для этого развития требуется, заключается уже известное ручательство против возможной путаницы и безосновности. Ибо нелегко привести в замешательство того, кто уже достиг совершенною равновесия между чувственностью (тело), страстью (душа) и идеей (дух). Тем не менее, и этого ручательства еще недостаточно, когда, благодаря развитию шетилепесткового цветка лотоса, для восприятия ученика становятся доступны Существа, одаренные жизнью и самостоятельностью, но принадлежащие миру, столь отличному от мира его собственных физических чувств. Чтобы чувствовать себя вполне уверенно в этих мирах, недостаточно развития названных цветов лотоса; для этого ученик должен иметь в своем распоряжении еще более высокие органы. В дальнейшем речь пойдет о развитии и этих, еще более высоких органов, а также и об остальной организации астрального тела.

СТРОЕНИЕ ЭФИРНОГО ТЕЛА

Развитие астрального тела, как оно описано в предыдущих главах, создает для человека возможность восприятия сверхчувственных явлений. Но кто хочет познакомиться с миром этих явлений основательно, тот не должен останавливаться на этой ступени развития. Одного движения цветков лотоса недостаточно. Человек должен уметь вполне сознательно владеть движением своих астральных органов и самостоятельно поправлять его. Иначе он может сделаться игрушкой внешних сил. Для избежания этого необходимо, чтобы до сознания его доходило так называемое «внутреннее слово», а для этого должно быть развито не только астральное, но и эфирное тело. Это то тонкое тело, которое для ясновидящего представляется как бы двойником физического организма. В известной степени оно является переходной ступенью от физического тела к астральному. Обладая способностью ясновидения, можно в своем сознании погасить восприятие физического тела, стоящего перед ясновидящим человеком. На высшей ступени это — то же самое, что упражнение внимания на низшей. Как возможно отвлечь свое внимание от чего-либо, находящегося перед нами в такой степени, что оно перестанет существовать для нас, — так же и ясновидящий может погасить восприятие находящегося перед ним физического тела до того, что оно сделается для него совершенно прозрачным; и тогда перед его внутренним зрением появится и так называемое эфирное тело, кроме астрального, которое по величине превышает оба другие тела и оба их проникает. Эфирное тело имеет приблизительно форму физического и занимает почти то же пространство, что и последнее. Это — до крайности нежное и тонко организованное явление. Его основной цвет иной, чем семь цветов радуги. Кто способен его наблюдать, тот узнает цвет, совершенно не существующий для чувственного восприятия. Ближе всего его можно сравнить с окраской молодого персикового цветка. Если захотеть делать наблюдения над одним эфирным телом без астрального, нужно научиться на время погашать восприятие последнего посредством такого же упражнения в сосредоточении внимания, какое было указано по отношению к погашению физического тела. Если этого не сделать, то вид эфирного тела будет не настоящий благодаря проникающему его со всех сторон астральному телу.

Частицы эфирного тела находятся у человека в постоянном движении; бесчисленные потоки проходят через него со всех сторон. Благодаря этим потокам поддерживается и управляется его жизнь. Всякое живое тело имеет такое эфирное тело. Имеют его и растения, и животные. Даже у минералов внимательный наблюдатель может заметить следы этого тела.

Вышеупомянутые потоки и движения совершенно независимы от воли и сознания человека так же, как деятельность его физического сердца или желудка независима от него. И пока человек не возьмет в собственные руки свое развитое в смысле приобретения сверхчувственных способностей, независимость остается неизменной, ибо на известной ступени высшее развитие и состоит именно в том, чтобы к независимым от сознания потокам и движениям эфирного тела присоединить и такие, которые человек сознательно вызывает сам.

Когда оккультное развитие настолько подвинется, что начнут приходить в движение описанные в предыдущих главах цветы лотоса, тогда ученик получит указания, следуя которым он вызовет совершенно определенные течения и движения в своем эфирном теле. Целью этих указаний служит образование в области физического сердца некоторого рода центра, из которого исходят потоки и движения разнообразнейших цветов и форм. Этот центр не есть отвлеченная точка, а вполне реальное явление, чудесно построенный орган. Он светит и перебивается всевозможными цветами и являет формы, чрезвычайно правильные по строению, могущие быстро изменяться. Все развивающиеся в этом органе формы и цветовые потоки направляются из него во все остальные части тела, выходя даже за его пределы и насквозь проникая и освещая все его астральное тело. Но самые важные из этих потоков направляются к цветам лотоса. Они протекают через отдельные лепестки и управляют их вращением: затем по лепесткам устремляются наружу, чтобы потеряться во внешнем пространство. Чем развитее человек, тем более увеличивается окружность, по которой распространяются эти потоки.

В особенно близком соотношении с описанным центром находится двенадцатилепестковый цветок лотоса. В него стремятся непосредственно все потоки, и через него проходят с одной стороны — к шестнадцатилепестковому и двухлепестковому, а с другой (нижней) стороны к восьми-, шести- и четырехлепестковым цветкам лотоса. От этого обстоятельства зависит то исключительное внимание, которое при оккультном развитии направляется на эволюцию двенадцатилепесткового цветка. Если бы здесь что-либо было упущено, то это повлияло бы на неправильное развитие всего аппарата.

Из сказанного можно заключить, насколько нежен и тонок должен быть способ оккультного обучения, насколько точно должно выполняться все указанное, чтобы все развитие совершалось надлежащим образом. Из этого очевидно, что лишь тот может давать указания для развития сверхчувственных способностей, кто испытал на себе самом все то, что он должен развить в другом, и кто в совершенстве знает, к каким последствиям приведут ого указания.

Если ученик выполнит все данные ему указания, в таком случае в его эфирном теле появятся течения и движения, находящиеся в гармонии с законами мирового развития. Поэтому и указания истинного учителя оккультизма не более как отражения законов мирового развития. Они состоят в совершенно определенных упражнениях в медитации и сосредоточении, и, если выполняются правильным образом, в таком случае в эфирном теле происходят вышеописанные явления. Указания даются каждому человеку отдельно во время его оккультного обучения, и ученик должен в определенное время совершенно проникаться тем, из чего эти указания состоят, и заполнять им всю свою душу. Прежде всего нужно начинать с простого: с углубления и претворения во внутреннюю суть обыкновенного разумного мышления; мышление делается свободным и независимым от всех чувственных впечатлений и переживаний. Оно становится до известной степени сконцентрированным в одной точке, которая будет находиться в полной власти ученика. Благодаря этому создастся предварительное сосредоточение для течений эфирного тела. Это средоточие вначале не в области сердца, а в голове. Там оно является ясновидящему точкой отправления всех упомянутых движений. И лишь то оккультное обучение приводит к полному успеху, которое прежде всего вызывает к жизни образование этого центра. Если бы этот центр возник с самого начала в области сердца, то начинающий ясновидящий, хотя и получил бы возможность заглянуть в высшие миры, но и он бы не мог приобрести истинного проникновения в связь этих высших миров с нашим чувственным миром. А это проникновение для человека на современной ступени мирового развития — безусловная необходимость. Ясновидящий не должен превращаться в мечтателя, он должен сохранять твердую почву под ногами.

Когда вышеописанный центр в голове достигнет известной устойчивости, он передвигается книзу, в область гортани. Это осуществляется опять-таки путем определенных упражнений в сосредоточении. Тогда упомянутые движения эфирного тела начинают исходить из этой области и освещать астральное пространство вокруг человека.

Дальнейшее упражнение дает ученику возможность самому определить положение своего эфирного тела. Прежде это положение зависело от сил, проникавших извне и исходивших из физического тела. Благодаря оккультному развитию человек становится способным поворачивать свое эфирное тело во все стороны. Эта способность обусловливается потоками, пробегающими вдоль обеих рук и имеющими свое средоточие в двухлепестковом цветке лотоса в области глаз. Происходит это потому, что излучения, исходящие из гортани, принимают форму кругообразных потоков, из которых некоторые восходят к двухлепестковому цветку лотоса, чтобы оттуда волнообразными потоками направиться вдоль обеих рук. Дальнейшее последствие состоит в том, что эти потоки расходятся в тончайшие разветвления, образуя род плетения, которое становится сетеобразной оболочкой для всего эфирного тела. Тогда как ранее последнее не имело снаружи никакой законченности, и жизненные токи втекали в него и вытекали из него непосредственно из общего жизненного резервуара, теперь все воздействия извне должны пробегать по сложным сплетениям этого тонкого покрова. Благодаря этому человек становится чувствительным к этим извне притекающим потокам.

После этого наступает время и для создания центра всей системы токов и движений в области сердца. Производится это опять-таки при помощи особенных упражнений в сосредоточении и медитации. И при этом достигается та ступень, на которой человек получает дар «внутреннего слова». С этого времени все вещи получают для него новое значение. Они становятся до известной степени доступными в своей внутренней сути, они начинают говорить человеку о своем настоящем содержании. Описанные выше потоки приводят его в связь с внутренним бытием мира, к которому он принадлежит. Он начинает переживать жизнь своей среды и может найти ее отзвук в движении своих цветов лотоса.

Вместе с этим человек вступает в духовный мир и приобретает совершенно новое понимание всего, что высказывали великие Учители человечества. Так, например, речи Будды действуют на него теперь совершенно иначе, чем прежде. Они проникают в него таким блаженством, которого раньше он не испытывал: ибо самый тон слов великого Учителя следует тем движениям и ритмам, которые он сам развил в себе. Теперь ученик может непосредственно знать, что такой человек, как Будда, высказывал не свои личные откровения, а те, что проникли к нему из внутренней сути самих вещей.

Здесь нужно обратить внимание на один факт, который, вероятно, станет понятным благодаря предыдущему. Человеку, воспитанному в современном духе, не понятны многочисленные повторения в речах Будды. Для ученика же они представляют нечто, на чем он охотно останавливается внутренним чувством, ибо они соответствуют известным ритмическим движениям в его эфирном теле. Если отдаваться этим повторениям с глубоким внутренним покоем, это вызывает созвучие с движениями в эфирном теле, а так как эти движения являются отражением определенных мировых ритмов, которые также представляют собой в известных точках повторения и правильные возвраты к прежнему, то внутренне прислушиваясь к речам Будды, человек приходит в созвучие с мировыми тайнами.

В теософических руководствах говорится о четырех свойствах, которые человек должен приобрести на так называемой стезе испытания для того, чтобы подняться до высшего познавания. Первое из них — способность отличать в мыслях вечное от преходящего, действительное от недействительного, истину от простого мнения. Второе свойство — правильная оценка вечного и истинного по сравнению с преходящим и неистинным. Третья способность, уже упомянутая в главах выше, сводится к овладению шестью свойствами: контролем над мыслями, контролем над действиями, терпимостью, выдержкой, верой и равновесием. Четвертое свойство — желание освобождения.

Одного рассудочного понимания того, что содержится в этих свойствах, совершенно недостаточно. Они должны быть настолько внедрены в душу, чтобы превратиться во внутренние привычки. Возьмем, например, первое свойство: распознавание вечного от преходящего. Человек должен научиться во всякой встречающейся ему обыденной вещи непосредственно различать преходящее от постоянного. Достигнуть этого можно, если свои наблюдения над внешним миром делать в полном покое и терпении, снова и снова возобновляя их. Под конец внутренний взор будет так же естественно останавливаться на пребывающих свойствах, как ранее он останавливался на временных. «Все преходящее есть лишь подобие» — эта истина должна сделаться основным убеждением души. То же относится и к остальным трем условиям стези испытания.

Таким образом, в тонком эфирном теле человека начинает совершаться действительное превращение под влиянием упомянутых четырех душевных привычек. Благодаря первой — «различение истинного от неистинного» — зарождается упомянутое средоточие в голове и подготовляется таковое же в гортани. Для действительного оккультного развития центров необходимы, кроме того, и упражнения в сосредоточении, о которых говорилось выше: они собственно образуют те центры, а четыре названных навыка помогают их созреванию.

Когда центр в области гортани подготовлен, тогда только упомянутое свободное управление эфирным телом и ограничение его сетчатой поверхностью, о которой говорилось выше, могут быть вызваны правильной оценкой вечного по сравнению с преходящим. Если человек достигнет того, высшие явления станут постепенно доступными для него. Но он не должен при этом думать, что важны только те действия, которые можно приурочить к упомянутым целям. Самое незначительное действие, самое легкое мановение руки уже есть нечто, имеющее значение, и все дело в том, чтобы сознавать это значение и приводить его к единству во всех деятельностях своей обыденной жизни.

О шести добродетелях, из которых слагается третье качество ученика, подробно говорилось в предыдущей главе. Они связаны с развитием шестнадцатилепесткового лотоса в области сердца. Туда, как уже было указано, и следует направлять жизненный поток эфирного тела. Четвертое качество: стремление к освобождению служит для того, чтобы привести эфирный орган, расположенный в области сердца, к созреванию. С превращением этого качества в душевную привычку человек освобождается от всего, связанного со свойствами исключительно личной его природы. Oн перестает рассматривать вещи со своей отдельной точки зрения. Границы его собственного «я», которые приковывают его сознание к этой отдельной точке, исчезают. Тайны духовного мира получают доступ к его внутреннему миру. В этом и заключается освобождение. Ибо цепи самости принуждают человека рассматривать вещи так, как это соответствует его личному способу. От этого личного способа созерцать вещи ученик должен освободить себя навсегда.

Из всего этого видно, что предначертания, исходящие от великих Мудрецов, действуют определяющим образом на самую сокровенную суть человеческой природы, и правила относительно четырех названных свойств истекают из «древней Мудрости». Они находятся в той или другой форме во всех великих религиях. Не из какого-либо неясного чувства давали великие Основатели религий эти правила, а потому, что все они были великими Посвященными. Все предначертанные ими нравственные правила почерпнуты из ясного знания. Они знали, как действуют эти правила на высшую природу человека, и хотели, чтобы их последователи постепенно развивали эту высшую природу в себе. Жить в духе религии — значит работать над своим собственным духовным усовершенствованием. И только работая так, служит человек мировому целому. Совершенствовать себя вовсе не значит стремиться к самоутверждению, ибо совершенный человек в то же время и совершенный слуга человечества и мира. Целому служишь тем лучше, чем сам становишься совершеннее. Сюда относятся слова: «От красоты розы украшается и весь сад».

Основатели религий были вследствие того великими Магами. Все, исходящее от них, вливается в человеческую душу, и, благодаря этому, целый мир движется вперед. Совершенно сознательно работали великие Основатели религий над этим процессом развития человечества. И только тогда становится понятным весь смысл религиозных указаний, когда знаешь, что все они проистекали из познания величайших глубин человеческой природы. Великими познавателями были религиозные вожди, и из их познания отчеканились все идеалы человечества. Но человек лишь тогда в состоянии приблизиться к ним, когда он свое собственное развитие поднимет до их высоты.

Когда у человека начнется развитие эфирного тела так, как это описывалось выше, для него откроется новая жизнь. И он должен путем оккультного обучения получить своевременно наставления, которые помогут ему ориентироваться в этой новой жизни. Так, благодаря шестнадцатилепестковому цветку лотоса, он может видеть образы высшего мира. Но он должен при этом уяснить себе все различие этих образов в зависимости от того, какие предметы или существа производят их. На некоторые из этих образов он может оказывать сильное влияние своими собственными мыслями и ощущениями, на другие же совсем не может или в самой слабой степени. В особенности образы, происходящие от минералов или от искусственно сделанных предметов, имеют свойства меняться под влиянием мысли или чувства, с которыми к ним относится наблюдающий. В меньшей степени это влияние возможно относительно образов, происходящих от растений, и еще в меньшей относительно образов, соответствующих животным. И эти образы подвижны и исполнены жизни, но эта подвижность зависит только отчасти от влияния человеческих мыслей и ощущений; рядом с этим она обусловливается и причинами, на которые человек не имеет никакого влияния. Есть в этом мире образов и такие формы, которые почти совершенно изъяты из круга влияния человека. Ученик может убедиться, что эти образы происходят не от минералов или искусственных предметов и не от растений или животных. Чтобы достигнуть ясности в этой области, он должен начать свои наблюдения с образов, относительно которых он вполне уверен, что они произошли от чувств, стремлений, страстей и т.п. других людей. Но и на эти образы его собственные мысли и ощущения все еще могут оказывать некоторое, хотя сравнительно и слабое, влияние. Но среди этого мира образов есть и много такого, что совсем не поддается его влиянию. Природу этих не поддающихся его влиянию образов ученик может себе объяснить, только наблюдая самого себя. И тогда он найдет, что именно эти образы сотворены им самим. Все, что сам он делает, хочет, желает и т.д., находит себе выражение в этих образах. Стремление, живущее в нем, зародившееся вожделение, намерение, — все это предстанет перед ним в образах. И даже весь его характер предстанет перед ним в этом мире образов. Таким путем ученик своими сознательными мыслями и чувствами может оказывать влияние на все образы, которые исходят не от него самого: на все же формы, которые он сам вызывает в высшем мире, он не имеет более влияния после того, как они уже создались через него.

Из сказанного следует, что когда раскроется высшее зрение, внутреннее содержание человека, его собственные стремления, вожделения и представления проявляются перед ним точно так же во внешних формах, как и другие предметы и существа. Для высшего познавания собственный внутренний мир становится частью, продолжением мира внешнего. Как в физическом мире, окружив себя со всех сторон зеркалами, будешь видеть свой физический образ со всех сторон, так же и в высшем мире вся душевная сущность человека выступает перед ним, как бы отраженная со всех сторон в зеркале.

На этой ступени развития для ученика оккультизма наступает момент победы над «иллюзией своего личного «я», как это принято выражать в теософичгских книгах. Теперь он может содержимое своей личности рассматривать как нечто внешнее, так же, как прежде он рассматривал внешний мир, действовавший на его чувства. И постепенно, благодаря опыту, он научается относиться к себе так, как он ранее относился к окружающим существам.

Если бы у человека внутреннее зрение открылось ранее, чем он надлежащим образом подготовится к восприятию сущности высших миров, то прежде всего он остановился бы перед картиной своей собственной души, как перед загадкой. Там образы его собственных влечений и страстей выступают перед ним в животных формах, реже — в человеческих. Хотя животные формы этого мира никогда не походят вполне на соответствующие им формы мира физического, тем не менее они имеют с ними некоторое сходство. Неопытному наблюдателю они могут показаться одинаковыми. При вступлении в этот мир нужно усвоить себе совершенно новый способ суждения. Ибо невзирая на то, что содержание внутреннего мира человека является для него там как внешнее, оно, кроме того, представляет собою как бы зеркальное отражение своего действительного вида. Так, например, число, которое там увидишь, надо читать обратно (как отражение в зеркале); 265 будет в действительности обозначать 562. Шар будет видим так, как будто находишься в его центре, и нужно еще научиться переводить этот новый способ познавания надлежащим образом. Но и душевные свойства являются также как бы отраженными в зеркале. Желание, касающееся чего-либо внешнего, выступает в виде образа, двигающегося к тому, кто это желание испытывает. Страсти, пребывающие в низшей природе человека, могут принимать животные формы или сходные с ними, кидающиеся на самого человека. В действительности эти страсти стремятся от него наружу; они ищут предмета для своего удовлетворения во внешнем мире. Но это искание вне себя является в отраженном образе, как бы нападающим на того, кто одержим страстью.

Если еще до раскрытия внутреннего зрения ученик спокойным и точным самонаблюдением познает свои собственные свойства, в таком случае и в момент, когда его внутреннее выступит в виде внешнего отраженного образа, он найдет в себе мужество и силу, чтобы правильно отнестись к этому явлению. Люди, недостаточно познавшие при помощи такого самоиспытания свою внутреннюю суть, не узнают себя в своем собственном отраженном образе и считают его за чуждую действительность. Они могут отнестись боязливо к виденному и остаться уверенными, что все это только продукт фантазии, не ведущей ни к чему. В этих случаях человек роковым образом задержит свое собственное высшее развитие, благодаря тому, что вступил на высшую ступень эволюции в недостаточно зрелом состоянии.

Совершенно необходимо, чтобы ученик прошел через духовное самообладание прежде, чем он проникнет в высший мир, ибо в своем собственном «я» он имеет перед собой ту духовно-душевную действительность, которая более всего другого доступна ему. Если он предварительно приобрел достаточное познание своей личности в мире физическом, и навстречу ему выступает отраженный образ этой личности в высшем мире, тогда он может сравнивать оба образа. Отраженное в высшем мире он сможет безошибочно отнести к знакомому ему свойству своей земной личности, и таким образом он будет стоять на твердой почве. Если бы вместо того ему встретились иные духовные сущности, он не смог бы сделать заключения об их природе и свойствах. Он почувствовал бы скоро, что почва ускользает из-под его ног. Поэтому не может быть достаточно сильно подчеркнуто, что правильный доступ к высшим мирам идет через самопознание и верное суждение о своей собственной сущности.

Итак, человек на своем пути к высшему миру встречает прежде всего образы, ибо действительность, соответствующая этим образам, заключена в нем самом. И ученик должен быть настолько духовно зрелым, чтобы на этой первой ступени не требовать грубых реальностей, а довольствоваться упомянутыми образами. И тогда внутри этого мира образов он научится вскоре познавать нечто совершенно новое. Его низшее «я» предстанет перед ним лишь как отражение в зеркале, но в этом отражении появится и истинная действительность высшего «я». Из образа низшей личности начнет проявляться и образ духовного «я». И лишь из последнего протягиваются нити к другим высшим, духовным действительностям.

После этого настает время для действительного проявления двухлепесткового цветка лотоса, находящегося в области глаз. В связи с его движением является для человека возможность привести свое высшее «я» в соотношение с высшими духовными Сущностями. Потоки, исходящие из этого «цветка», направляются к высшим реальностям так, что ученик сознает их движение вполне. Как свет делает физические предметы видимыми для глаза, так же и эти потоки делают видимыми духовные явления высших миров.

Благодаря погружению в совершенно определенные представления, которые учитель сообщает ученику в индивидуальном общении, последний научается приводить в движение потоки двухлепесткового цветка лотоса и направлять его движения.

Сила здравого суждения, ясные логические навыки сказываются особенно сильно на этой ступени развития. Нужно не забывать, что на этой ступени высшее «я», дремавшее до этих пор в человеке как бессознательный зародыш, рождается для сознательного бытия. Не только в образном, но и в буквальном смысле это есть рождение в духовном мире. И новорожденное существо, высшее «я», чтобы быть жизнеспособным, должно войти в мир со всеми необходимыми органами и свойствами. Как природа должна позаботиться о том, чтобы дитя родилось с хорошо развитыми ушами и глазами, так же должны и законы саморазвития человека содействовать появлению его высшего «я» в бытие с необходимыми для этого способностями. И эти законы, обеспечивающие развитие высших органов духа, — не что иное, как те же здоровые законы разума и морали, которые действуют и в физическом мире. Как дитя зреет в материнском лоне, так и в физическом «я» зреет духовный человек. Здоровье младенца зависит от нормальной деятельности естественных законов внутри материнского лона. Здоровье духовного человека обусловливается подобным же образом законами обыкновенного разума и действующего в физической жизни рассудка. Никто не может родить здоровое высшее «я», кто в физическом мире живет и мыслит нездраво. Жизнь, сообразная с природой и разумом, есть основание всякого истинного духовного развития. Как дитя уже в лоне матери живет сообразно с силами природы, которые после рождения воспринимаются его органами чувств, так и высшее «я» человека живет по законам духовного мира уже во время своего физического бытия. И как дитя из смутного стремления к жизни способно усваивать себе соответствующие силы, так же и человек способен усваивать силы высшего мира, прежде чем родится его высшее «я». И это необходимо, если человек хочет, чтобы оно появилось на свет вполне развитым. Было бы неправильно, если бы кто-нибудь сказал: я не могу принять учения мистиков и теософов прежде, чем сам не увижу того, о чем они говорят, ибо при этом условии человек не мог бы достигнуть вообще ни какого истинного высшего познания. Он был бы в положении младенца в утробе матери, который отказывался бы от сил, притекающих к нему от матери, и захотел бы ждать, пока сам он не сможет приобрести их. Как человеческий зародыш в своем стремлении к жизни испытывает пригодность того, что ему даруется, то же относится и к невидящему еще ученику, который воспринимает истину мистических и теософических учений. Существует проникновение в эти учения, основанное на чувстве правды и на ясном, здравом, всесторонне обсуждающем разуме даже и тогда, когда духовный мир остается еще невидимым. Сначала нужно приобрести мистические познания и подготовить себя к способности видеть в высших мирах. Иначе, если бы человек мог уже видеть, не подготовившись заранее, он уподобился бы ребенку с глазами и ушами, но без мозга. Перед ним расстилался бы целый мир звуков и красок, но он не мог бы ничего извлечь из этого мира.

Таким образом, все духовное, что ученику выяснилось заранее, благодаря его чувству правды, благодаря работе рассудка и разума, все это на описанной ступени становится его собственным переживанием. Здесь он получает непосредственное знание своего высшего «я». И он познает, что это высшее «я» находится в связи с духовными Сущностями высшего порядка и образует с ними одно. Он видит также, как низшее «я» возникает из высшего мира, и это показывает ему, что его высшая природа переживает низшую. Теперь он мажет уже сам отличать свою преходящую природу от вечной. И это означает не что иное, как опытное понимание учения о воплощении (инкарнации) высшего «я» в низшее, истекающее из собственного познавания. Теперь ему становится ясным, что он находится внутри высшего духовного взаимодействия, что все его качества и все его судьбы вызваны этим взаимодействием. Он учится познавать закон своей жизни, свою карму. Он видит, что его низшее «я», проявляющее в настоящее время свое бытие, — только одна из форм, в которые облекается его высшее существо. И он убеждается в возможности, исходя из своего высшего «я», работать над собой, чтобы становиться все совершеннее и совершеннее. И лишь теперь может он убедиться в огромности различия ступеней человеческого совершенства. Он видит, что есть люди, стоящие над ним, уже достигшие ступеней, которые еще лежат перед ним; и он видит, что учения и действия таких людей происходят вследствие внушения из высших миров. Этим он обязан своему первому самостоятельному проникновению в эти высшие миры. Теперь для него начинает становиться действительным фактом существование «Учителей Мудрости», «великих Посвященных человечества».

Таковы дары, которые ученик получает на этой ступени своего развития: проникновение в высшее «я», в учение о воплощении этого высшего «я» в низшее, проникновение в закон, по которому жизнь в физическом мире управляется духовными взаимодействиями, — в закон кармы и, наконец, в существование великих Посвященных.

Поэтому об ученике, достигшем этой ступени, говорят, что для него совершенно исчезло сомнение. Если ранее он достиг веры, построенной на основах разума и здравого мышления, то теперь на место этой веры выступает полное знание и ничем непоколебимая уверенность.

Религии в своих церемониях, таинствах и ритуалах дают внешние отражения высших духовных событий и явлений. Только тот, кто еще не проник в глубины великих религий, не знает этого. Но кто сам вникает в духовную действительность, тот поймет все великое значение этих внешне видимых действий. И тогда для него самая религиозная служба будет отражением его общения с высшим духовным миром. В теософической литературе встречается выражение, хотя, может быть, и не совсем точное, что ученик на этой ступени «освобождается от суеверия». В сущности, суеверие есть пристрастие к внешним, через чувства познаваемым действиям без вникания в ту духовную действительность, которая выражается в них.

Из всего сказанного выясняется, каким образом ученик, достигнув этой ступени, становится действительно новым человеком. Теперь он может постепенно подготовляться к тому, чтобы посредством исходящих из его эфирного тела токов управлять высшим элементом жизни, так называемым «огнем Кундалини», благодаря чему он может достигнуть высокой степени свободы от своего физического тела.

ИЗМЕНЕНИЯ В СНОВИДЕНИЯХ УЧЕНИКА

Признаком того, что ученик достиг описанной в прошлой главе ступени развития или вскоре должен достигнуть ее, служит перемена, происходящая с его сновидениями. Прежде его сны были спутаны и произвольны, теперь они начинают принимать правильный характер. Их образы делаются осмысленными, такими же, как представления обыденном жизни. В них можно распознать закон, причину и последствие. И содержание снов делается иным. Тогда как раньше воспринимались лишь отзвуки ежедневной жизни, измененные впечатления окружающего или состояния собственного тела, — теперь выступают образы из мира, ранее поведанного.

Вначале сохраняется общий характер сновидений, отличающийся от представлений в бодрствующем состоянии тем, что они дают в образах то, что должно быть выражено снами. Например, снится, что поймал безобразное животное и от этого прикосновения испытываешь неприятное чувство в руке. Просыпаешься и замечаешь, что держишь в руке кончик одеяла. Ощущение, таким образом, выражается не непосредственно, но при помощи вышеописанного символа. Или снится, что убегаешь от преследователя и при этом испытываешь страх. При пробуждении оказывается, что у спящего в это время было учащенное сердцебиение.

Желудок, переполненный неудобоваримой пищей, вызывает во сне страшные образы; также и происшествия в окружающей заснувшего человека среде отражаются во сне в символах. Бой часов может вызвать картину проходящего с барабанным боем военного отряда. Упавший стул может стать поводом к целой драме во сне, в которой шум отразится как ружейный выстрел и т.д.

Этот символический способ выражения сохраняется и в более правильной жизни сна человека, эфирное тело которого начинает развиваться. Но такие сновидения перестают воспроизводить одни лишь факты физической среды или собственных ощущений. Когда в сновидениях, происходящих от физических причин, появляется порядок, тогда к ним начинают примешиваться такие образы, которые служат выражением вещей и соотношений иного мира.

Здесь впервые сознается то, что недоступно обыкновенному дневному сознанию. Но не следует думать, чтобы переживаемое таким образом во сне могло лечь в основу каких-либо верных сообщений о высшем мире. Такие переживания в сновидениях можно рассматривать лишь как первые признаки высшего развития. Вскоре наступает новое явление: сновидения, не подлежавшие до этого контролю рассудка, приводятся последним в порядок и сознаются так же, как представления и ощущения бодрствующего сознания. Все более и более исчезает разница между сознанием во сне и сознанием наяву. Спящий в полном смысле слова бодрствует во время сна, т.е. он чувствует себя господином и руководителем своих образных представлений.

Во время сна человек фактически находится в мире, совершенно отличном от мира физических чувств. Но человек с неразвитыми органами духовных восприятий не может составить об этом мире никаких представлений, кроме самых сбивчивых. Для него он существует приблизительно таким, каким чувственный мир представлялся бы существу, имеющему только зачаточные органы зрения.

Вот почему неподготовленный человек не может видеть в этом мире ничего иного, кроме отпечатков и отражений обыденной жизни. Эти же последние он может видеть во сне потому, что его душа заносит свои дневные переживания как образы в этот иной мир. Нужно непременно уяснить себе, что человек наряду с своей дневной сознательной жизнью имеет еще вторую, бессознательную, в астральном мире. Все, что он воспринимает и мыслит, он вносит в отпечатках в этот мир; но отпечатки эти можно видеть только тогда, когда развиты цветы лотоса.

У каждого человека существуют скудные зачатки этих цветов: при дневном сознании человек не может ничего воспринимать ими, потому что сверхчувственные впечатления действуют на него очень слабо. Это происходит по той же причине, по которой днем не видны звезды. Они но достигают сознания благодаря могучему действию солнечного света. Также слабо проявляются такие духовные впечатления в сравнении с могущественными впечатлениями физических чувств. Когда же во сне врата внешних чувств закрыты, впечатления эти начинают неясно просвечивать, и тогда спящий начинает вспоминать о впечатлениях, пережитых в другом мире.

Но, как сказано выше, вначале эти впечатления не что иное, как то, что самим связанным с физическими чувствами представлением вносится в область духовного мира.

Только при вполне развитых цветах лотоса становится возможным, чтобы вести, принадлежащие не физическому миру, могли быть восприняты там; развитое эфирное тело дает возможность вполне понимать вести, идущие из высших миров. Этим и начинается общение человека с новым миром. И теперь он должен под руководством учителя достигнуть двух вещей: при пробуждении совершенно ясно вспоминать о сделанных во время сна наблюдениях, а когда он достигнет этого, научится делать такие же наблюдения и в обыкновенном бодрствующем состоянии. Его внимание, обращенное на духовные впечатления, должно достигнуть такого совершенства, чтобы эти впечатления не исчезали и в присутствии физических, а сохранялись, не угасая, наряду с последними.

Когда ученик достиг этой способности, перед его духовными глазами начнут выступать некоторые из картин, описанных в прошлой главе.

Теперь он может воспринимать то, что существует в духовном мире как причина физических явлений. И прежде всего остального он может узнать в этом мире свое высшее «я». Ближайшей его задачей будет до известной степени врасти в это высшее «я», т.е. видеть в нем действительно свою истинную сущность и поступать соответственно этому сознанию. Все более сознает он и проникается живым чувством, что его физическое тело и то, что он ранее называл своим «я», есть не более как орудие высшего «я». К своему низшему «я» он начинает относиться подобно тому, как раньше, будучи ограниченным человеком, он относился к орудию или экипажу, которым пользовался. Так же, как он не может причислять экипаж, который его везет, к своему «я», когда говорит: я еду; так же, направляясь к двери и говоря: я иду к двери, ученик должен ясно сознавать: я несу свое тело к двери. Но он не должен при этом даже и на мгновение терять твердую почву физического мира и никогда не должен чувствовать отчуждения от этого мира. Если ученик не хочет сделаться мечтателем или фантазером, он не должен, достигнув высшего сознания, обеднять свою жизнь в физическом мире: наоборот, он должен обогатить ее, как ее обогащает тот, кто вместо собственных ног пользуется в пути поездом.

Когда ученик достигнет такой жизни в своем высшем «я», тогда ему указывается, как пробудить так называемый огонь Кундалини в органе, находящемся «в» области сердца.

Огонь Кундалини есть элемент высшей субстанции, исходящий из названного органа и проносящийся в сияющей красоте по движущимся цветам лотоса, а также по другим каналам развитого эфирного тела. Оттуда он излучается наружу в окружающий духовный мир и делает его духовно видимым, как солнечный свет делает видимыми физические предметы, на которые падают его лучи.

Каким образом пробуждается этот огонь Кундалини в органе сердца, об этом может быть речь лишь при оккультном обучении; иначе об этом не сообщается.

Ясно воспринимаемыми станут предметы и существа духовного мира для человека лишь тогда, когда он сделается способным проводить огонь Кундалини через свое эфирное тело, чтобы освещать их этим огнем.

Из этого видно, что сознавать предметы духовного мира можно лишь при том условии, что сам человек наводит на них духовный свет. В действительности «я», вызывающее этот огонь Кундалини, живет совсем не в физическом теле человека, а вне его, как уже сказано было выше. Орган сердца — лишь область, в которой человек может вызвать к деятельности этот огонь. Если он загорался не здесь, то вызванные через его посредство духовные восприятия не имели бы связи с физическим миром. Задача человека в том и состоит, чтобы все высшее духовное отнести к физическому миру, заставив духовное через себя воздействовать на физическое.

Орган сердца есть прежде всего тот проводник, через который высшее «я» превращает чувственное «я» в свое орудие и через которое оно управляет последним.

Отношение ученика к вещам духовного мира совершенно иное, чем отношение мирского человека к явлениям мира физического. Последний чувствует себя в определенном месте физического мира, а предметы воспринимает как находящиеся вне его. Достигший духовного развития — наоборот — чувствует себя как бы соединенным с предметом своего восприятия, как бы внутри последнего. Он на самом деле перемещается, он странствует в духовном пространстве с места на место. Вот почему на языке оккультизма он носит название «странника». Вначале он нигде не чувствует себя дома. Если бы он остался в этом странствовании, он не мог бы верно определить ни одного предмета в духовном пространстве.

Как в физическом пространстве каждый предмет или место определяется только потому, что имеется точка отправления, так же должно быть и в высшем мире. И там надо отыскать место отправления, подробно узнать его и духовно овладеть им. В этом месте нужно основать свою духовную родину, и тогда уже все остальное поставить к ней в определенное отношение. Совершенно так же и человек, живущий в физическом мире, приурочивает все к представлениям своей физической родины. Берлинец невольно описывает Лондон иначе, чем парижанин. Но все же с духовной родиной дело обстоит иначе, чем с физической. В этой последней человек родится непроизвольно, там во время юности он инстинктивно воспринимает ряд представлений, при помощи которых все явления освещаются для него ее светом. Но духовную родину человек образует для себя сам с полным сознанием и судит он, исходя из нее, с полнейшей свободой. Это строительство духовной родины на языке оккультизма называется «построить хижину».

Духовное зрение на этой ступени простирается прежде всего на духовные «противообразы» физического мира, поскольку эти противообразы находятся в астральном мире. В этом мире находится все то, что по своей сущности соответствует человеческим вожделениям, чувствам, похотям и страстям. Ибо во всем окружающем человека физическом мире действуют силы, родственные с человеческими. Например, кристалл принимает свою форму под влиянием сил, которые для высшего восприятия представляются таким же стремлением, какое действует и в человеке. Подобные же силы действуют и в растении, прогоняя растительный сок по его сосудам, способствуя расцветанию цветов и разверзанию семенных коробочек. Все эти силы приобретают для развитых духовных органов восприятия форму и цвет так же, как предметы физического мира имеют форму и цвет для физического глаза. Ученик на описанной ступени развития видит не только кристалл и растение, но также и действующие в них духовные силы. И он видит животные и человеческие влечения не через физические проявления их обладателей, но так же непосредственно, как физические предметы, как он видит столы и стулья на земле. Все инстинкты, влечения, желания и страсти животного или человека видимы в виде астрального облака, в которое окутано испытывающее их существо, в виде ауры этого существа.

Далее ясновидец на этой ступени своего развития воспринимает также и вещи, которые недоступны чувственному восприятию. Он может, например, видеть астральное различие между Пространством, наполненным людьми, обладающими преимущественно низкими чувствами, и таким, в котором присутствуют люди с высоким настроением. В больнице не только физическая, но и духовная атмосфера совершенно отлична от той, которая наполняет танцевальный зал. Торговый город имеет иной астральный воздух, чем университетский.

Вначале подобные восприятия у человека, сделавшегося ясновидящим, лишь слабо развиты, и они относятся к обычным восприятиям так же, как сознание спящего относится к бодрствующему сознанию; но постепенно они пробуждаются вполне.

Высшее приобретение ясновидца, достигшего описанной ступени, состоит в том, что ему делаются видимы астральные противодействия животных и человеческих стремлений и страстей. Действие, исполненное любви, сопровождается иным астральным явлением, чем действие, порожденное ненавистью.

Чувственное вожделение вызывает кроме себя еще безобразный астральный «противообраз»; наоборот, высоко настроенное чувство дает прекрасный противообраз. Эти противообразы во время физической жизни человека видимы лишь слабо, ибо их сила умаляется жизнью в физическом мире. Например, желание какого-либо предмета, кроме своего собственного отражения, вызывает в астральном мире еще и соответствующий «противообраз». Но если желание удовлетворяется или хотя бы предвидится такое удовлетворение, противообраз будет в таком случае иметь только самое слабое очертание. Своего полного отражения оно достигает только после смерти человека, когда душа, повинуясь своей природе, все еще питает желания, но удовлетворить их уже не может за отсутствием и самого предмета желания и соответствующего физического органа. Человек, любивший вкусно поесть, будет также и после смерти стремиться к вкусовым ощущениям. Но теперь ему недостает возможности удовлетворить свою страсть, так как у него более нет неба. Вследствие этого желание вызывает к жизни особенно яркий «противообраз», который и приносит мучения душе. Эти испытания, переносимые благодаря «противообразам» низшей человеческой природы после смерти, называются переживаниями в «Камалоке», иначе в области вожделений. Они исчезают только тогда, когда душа вполне освободится от всех влечений, направленных на физический мир. Тогда только душа восходит в высшую область (Девакан).

Но, хотя эти «противообразы» у физически живого человека и слабы, они все же существуют и сопровождают его, как астральные наклонности, подобно тому, как комету сопровождает ее хвост. И ясновидящий может их видеть, если он достиг соответствующей ступени развития.

Далее подобных переживаний ученик, стоящий на этой ступени развития, еще не может пойти. Отсюда он должен подняться на более высокую ступень.

ТРИ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ

Жизнь человека проходит попеременно в трех состояниях. Эти состояния следующие: бодрствование, сон в сновидениях, глубокий сон без сновидений. Если составить себе представление о тех переменах, которые происходят в этих трех состояниях у человека, стремящегося к приобретению познания высших миров, можно понять и то, каким образом достигается такое познание. Но прежде чем человек пройдет школу этих познаний, сознание его будет постоянно прерываться бессознательными промежутками во время сна.

Во время этих промежутков душа не знает ничего о внешнем мире, а также и о себе самой. Только по временам из всеобщего моря бессознательности выплывают сны, которые имеют связь с событиями внешнего мира или с состоянием собственного тела. В сновидениях видят прежде всего лишь особое проявление сознания спящего и потому говорят только о двух состояниях: о сне и бодрствовании. Но для оккультного знания сновидение имеет свое самостоятельное значение рядом с состояниями сна и бодрствования. В предыдущей главе было описано, какая перемена происходит в сновидениях человека, который поднимается к высшему познанию. Его сны теряют свой незначительный, беспорядочный и бессвязный характер и становятся постепенно осмысленными, проникнутыми взаимной связью, переживаниями. При дальнейшем развитии этот рожденный из области сновидений новый мир не только не уступает внешней действительности в смысле внутренней правды, но в нем открываются сшей факты, которые представляют собой в полном смысле слова высшую действительность. В мире внешнем чувственном таятся повсюду тайны и загадки. Этот мир являет собой несомненно действия известных высших фактов, но человек, воспринимающий одними лишь физическими чувствами, не может проникнуть в мир причин. Ученику в описанном состоянии сновидений эти причины открываются только отчасти.

Но он не должен смотреть на эти откровения как на действительные восприятия, покато же самое не начнет появляться перед ним во время его обыденной, бодрственной жизни. И этого он достигнет в свое время. Он должен добиваться того, чтобы состояние, которое он создал для себя сначала во время сна, он мог бы переносить и в свое бодрствующее сознание. Тогда чувственный мир обогатится для него совершенно новым содержанием. Подобно слепорожденному, ставшему после операции зрячим и обогатившемуся всеми теми восприятиями, которые ему дало раскрывшееся зрение, — также и человек, ставший упомянутым образом ясновидящим, увидит в окружающем его мире новые свойства, вещи, существа и т.д. Теперь ему уже не нужно дожидаться сна, чтобы жить в другом мире; он может всегда перейти в описанное состояние сознания, если найдет это нужным. Для него это новое состояние представит такое же преимущество, какое восприятие вещей внешнего мира с открытыми глазами имеет перед восприятием того же мира с глазами закрытыми. Можно в истинном смысле сказать: ученик открывает глаза своей души и наблюдает вещи, которые для телесных чувств должны оставаться скрытыми.

Это состояние является лишь переходом к еще более высоким ступеням познавания ученика; если он продолжает упражнения, предписанные ему, то по истечении определенного времени он найдет, что не только с его сновидениями происходят описанные перемены, но что превращение распространяется и на глубокий, лишенный сновидений сон. Он начнет замечать, что полная бессознательность, в которой он находился прежде во время такого сна, прерывается единичными сознательными переживаниями. Из общей темноты сна выплывают восприятия такого рода, которых он раньше не знал. Нелегко описать эти восприятия, ибо наш язык сотворен только для чувственного мира и потому только приблизительно можно подыскать слова для обозначения того, что уже не принадлежит этому чувственному миру. И все же вначале необходимо применять слова для описания высших миров. Этого можно достигнуть, прибегая к помощи сравнений. И так как во вселенной все находится в родственной между собой связи, то это и оказывается возможным. Вещи и существа высших миров в такой мере сродни вещам чувственного мира, что при желании всегда можно составить себе представление об этих высших мирах даже и при помощи слов, относящихся к чувственному миру. Нужно только всегда иметь в виду, что многое при описаниях сверхчувственных миров является лишь сравнением или символом. Поэтому и само оккультное обучение производится лишь отчасти на словах обыкновенного языка; для овладения остальным знанием ученик изучает еще особый язык знаков, символический способ выражения. Но об этом способе пока еще ничего нельзя сообщать открыто. Его необходимо усвоить самому в оккультной школе. Но это не мешает и при помощи обыкновенных описаний, какие даются здесь, получить некоторое понятие о природе высших миров. Чтобы составить себе представление о вышеупомянутых переживаниях, которые как бы выплывают из моря бессознательности во время глубокого сна, надо их с чем-нибудь сравнить. Наилучшим сравнением будет сравнение со слуховым восприятием. Можно сказать, что речь идет о воспринимаемых звуках и словах. Как переживания сновидений можно определить как созерцание, если сравнивать с ощущениями глаза, так жен факты глубокого сна могут быть сравнимы с впечатлениями слуха. В виде примечания нужно прибавить, что созерцание и для духовных миров стоит выше: краски ив этом мире нечто высшее, чем звуки и слова. И ученик воспринимает из этого мира в начале своего обучения не высшие цвета, а лишь низшие тона. И только когда человек по своему общему развитию уже соответствует тому миру, который открывается перед ним весне, только тогда он начинает воспринимать цвета. Для еще более высокого мира, разоблачающегося в глубоком сне, ученик вначале готов еще менее. Поэтому и более высокий мир раскрывается перед ним прежде всего в звуках и словах, и лишь позднее ученик может и здесь возвыситься до цвета и форм.

Когда ученик заметит, что у него начинают появляться вышеописанные переживания в глубоком сне, его ближайшая задача будет состоять в том, чтобы сделать их возможно ясными и понятными. Сначала это удастся с трудом, ибо воспоминание о них — в бодрствующем состоянии — остается очень смутное. По пробуждении хорошо сознаешь, что пережил нечто, но что — это вначале остается совершенно неясным. Самое важное во время этого предварительного состояния оставаться спокойным и выдержанным «ни на одно мгновение не впадать в какое-либо беспокойство или нетерпение. Это, во всяком случае, может иметь лишь вредное последствие. Прежде всего, такое состояние не только не ускорит дальнейшего развития, но оно должно замедлить его. Надо, так сказать, спокойно отдаваться тому, что посылается, и не должно быть никакого напряжения. Если в любой момент не удается вспомнить о переживаниях во время сна, то надо терпеливо подождать, пока это окажется возможным, ибо этот момент непременно придет. И если оставаться терпеливым и выдержанным, то способность воспоминания разовьется вполне, тогда как при насильственном опережении событий способность воспоминания хотя и выступает, но зато позднее может быть потеряна на долгое время.

Если же способность воспоминания уже проявилась, и переживания сна выступают совершенно ясно и определенно перед бодрствующим сознанием, тогда нужно обратить внимание на следующее. Среди этих переживаний надо совершенно точно различать два рода. Один из них совершенно новый и не похожий ни на что когда-либо ранее виденное. Эти переживания вызывают радостное чувство у ученика: они могут быть назидательным, но все же первое время лучше предоставить их своему собственному течению. Они — первые провозвестники высшего духовного мира, в который вступить придется лишь позднее. Другой род переживаний покажет внимательному наблюдателю известное сродство с обыкновенным миром, в котором он живет. О чем он в этом мире размышляет и что он хотел бы понять относительно окружающих его предметов, но что обыкновенным рассудком понять нельзя: относительно всего этого переживания его во время сна дадут ему ключ.

Человек размышляет во время повседневной жизни о том, что его окружает. Он создает представления, чтобы понять связь вещей; он пытается определить при помощи понятий то, что воспринимают его чувства. К таким представлениям и понятиям относятся переживания сна. То, что было ранее темным, призрачным понятием, приобретает теперь звучность, живость, нечто такое, что может быть сравнимо только со звуками и словами чувственного мира. Человеку все более кажется, что разрешение загадок, над которыми ему приходится размышлять, нашептывается ему в звуках и словах из высшего мира. И тогда он начинает все, приходящее к нему из другого мира, связывать с обыденной своей жизнью. То, что прежде мог он постичь лишь умозрительно — теперь стало для него личным переживанием и притом столь же живым и содержательным, как и переживания чувственного мира. Но вещи и существа этого чувственного мира вовсе не одно то, чем они кажутся чувственному восприятию. Они — выражение и излияние мира духовного. Этот прежде скрытый мир звучит теперь для ученика отовсюду.

Легко усмотреть, что эта высшая способность восприятия может быть только тогда благословением для человека, когда в душевных чувствах, открывшихся у него, все гармонично, ибо и обыкновенные орудия чувственного восприятия тогда только могут служить для безошибочного восприятия внешнего Мира, когда они правильно построены. Но эти орудия высших восприятий человек строит себе сам, благодари упражнениям, которые ему указывает оккультное обучение. Все, что можно было обнародовать относительно этих упражнений, было уже сказано в предыдущих главах этой книжки, все остальное может передаваться лишь от учителя ученику.

К этим упражнениям относится сосредоточение, т.е. направление внимания на совершенно определенные, связанные с мировыми тайнами представления и понятия. Далее, сюда же принадлежит медитация (глубокое размышление), т.е. переживание таких идеи, совершенное погружение в них по указанному учителем способу. При посредстве сосредоточения и медитации человек работает над своей душой, он развивает в ней душевные органы восприятия. В то время, как он занят сосредоточением и медитацией, его душа начинает расти внутри него так, как растет человеческий зародыш в теле матери. И если при этом во время сна наступают упомянутые отдельные переживания — это означает, что для освободившейся души приблизился момент рождения, что она стала буквально высшим существом, зачатым и выношенным человеком до степени зрелости. Поэтому все предписания относительно сосредоточения и медитации должны выполняться с большой заботливостью, ибо они представляют условия для зачатия и созревания упомянутой высшей человеческой сущности; и эта последняя должна при самом рождении уже быть гармоническим и правильно построeнным организмом. Если же что-либо из предписаний 6удет упущено, то образуется не правильно построенный организм, а недоносок из духовной сферы, неспособный к жизни.

Сначала рождение этой высшей душевной сущности происходит в глубоком сне, так как нежный, малоспособный к сопротивлению организм при случайном появлении во время чувственной повседневной жизни мог бы быть убит сильными, грубыми вибрациями этой жизни. Во сне, когда тело покоится и прекращаются его чувственные восприятия, может возникнуть тонкая, вначале еле заметная деятельность этой души. Но ученик не должен принимать переживания сна за полноценные понятия до тех пор, пока не будет в состоянии перенести пробужденную высшую душу и в свое дневное сознание. Если он в состоянии сделать это, пришла пора для него воспринимать духовный мир в его сути и посреди, и внутри дневных переживаний и уловить тайны окружающей среды внутренним способом, путем доносящихся до него звуков и слов.

Иона этой ступени развития необходимо уяснить, что вначале имеешь дело с отдельными более или менее бессвязными духовными переживаниями. Поэтому надо остерегаться желания построить из них законченное и внутренне связанное представление о высших мирах, ибо в таком случае легко могли бы примешаться всевозможные фантастические идеи и представления, и построилось бы Миропонимание, не имеющее ничего общего с истинным духовным миром.

Строжайший контроль над собой должен непрестанно производиться со стороны ученика. Самое правильное при этом — выяснить для себя все более и полнее те отдельные переживания, которые уже имеешь, и выжидать, пока новые, как бы сами собою — вполне свободно — не присоединятся к уже имеющимся. И тогда для ученика начнется, благодаря силе духовного мира, в который он уже вступил (при применении соответствующих упражнений), все более захватывающее расширение сознания во время глубокого сна. Все больше переживаний выступает из области бессознательного, и все меньше становятся те промежутки во время сна, которые можно назвать бессознательными. Тогда и отдельные переживания во сне все более связываются между собой, и различные комбинации и заключения, истекающие из привыкшего к чувственному миру рассудка, не нарушают уже этой внутренней связи. И вообще, чем менее будет вмешиваться в высшие переживания некомпетентное привычное мышление чувственного мира, тем будет лучше.

При таких условиях будет приближаться та ступень на пути к высшему познанию, на которой вся жизнь сновидений превратится в совершенно сознательную. И тогда в часы, когда тело отдыхает, сам человек будет жить в такой же действительности, как и во время бодрствования.

Излишне прибавлять, что во время сна человек имеет дело с иной действительностью, чем та чувственная среда, в которой пребывает его тело. Нужно учиться твердо стоять на почве чувственного мира, чтобы не сделаться фантазером, нужно научиться связывать высшие переживания сна с обыденной действительностью. Но вначале раскрывающийся во время сна мир является совершенно новым откровением. Та важная ступень, которая состоит в полной сознательности во время сна, называется в оккультной науке непрерывностью сознания.

У человека, достигшего этой ступени, не прекращаются переживания и опыты в те промежутки времени, когда физическое тело покоится и душа не получает впечатлений через обычные орудия физических чувств. Как складывается дальнейшая жизнь ученика с того момента, когда душа получает возможность сознательно работать в то время, как тело покоится, — об этом будет сказано в следующей главе.

К фактам, о которых предстоит говорить далее, принадлежит также и явление, называемое встречей с «Охранителем Порога».

 

РАЗЪЕДИНЕНИЕ ЛИЧНОСТИ

ВО ВРЕМЯ ПОСВЯЩЕНИЯ

Во время сна человеческая душа не воспринимает сообщений со стороны физических органов чувств. В этом состоянии восприятия из обыкновенного внешнего мира не притекают к ней, так как она находится вне плотной части, человеческой сущности вне так называемого физического тела. Душа сохраняет связь лишь с тонкими телами (эфирным и астральным), которые недоступны наблюдению физических чувств. Но деятельность этих тонких тел во время сна не прекращается. Так же, как физическое тело состоит в связи с вещами и существами физического мира, так же, как оно подвергается воздействию с их стороны и само на них влияет, так же живет душа в высшем мире. И жизнь эта продолжается во время сна. На самом деле душа во время сна живет полной жизнью. Но человек ничего не может знать об этой своей деятельности, пока не приобретет высших органов чувств, посредством которых он может во время сна столь же хорошо наблюдать все происходящее вокруг него и свои собственные действия, как он наблюдает при помощи обычных органов чувств обыденные явления своей физической среды. Тайное обучение ведет, как это было выяснено в прошлых главах, к развитию таких высших орудий чувств.

Из таких примеров, как нижеследующий, можно для себя уяснить, как душа при помощи своих тонких тел проявляет свою деятельность во время состояния покоя физического тела. Приводимый пример не выдумка, а действительный случай из жизни, проверочный со всевозможной тщательностью и при помощи всех средств, которые обязательны для серьезного ясновидящего исследования, и случай Этот рассказывается не с целью привести доказательства, а лишь для наглядного пояснения.

Одному молодому человеку предстоял экзамен, который мог иметь решающее значение для всей его последующей жизни. Он долгое время усиленно работал и чувствовал себя поэтому чрезвычайно уставшим накануне строгого экзамена. Наутро он должен был ровно в восемь часов предстать перед экзаменационной комиссией. Он решил эту ночь спокойно выспаться, но боялся, ввиду крайней усталости, что ему не удастся проснуться самому в определенное время. Для избежания этого он попросил, чтобы живущий в ближней комнате сосед разбудил его в шесть часов стуком в дверь. После этого он решился заснуть. Но утром он проснулся не вследствие условленного стука своего соседа, а вследствие сновидения. Он услыхал шесть сильных ружейных выстрелов, при последнем из выстрелов он окончательно проснулся. Его часы, которые не имели боя, показывали шесть часов. Он оделся, а через полчаса и сосед постучал в его дверь. На самом деле только теперь было шесть часов, ибо его часы за ночь ушли вперед на полчаса. Таким образом, сон, разбудивший его, согласовался с неверно идущими часами. Что же произошло при этом? Душа молодого человека оставалась во время сна деятельной. Благодаря тому, что он с вечера направил свою душевную деятельность на часы, осталась связь между душой и часами в течение целой ночи. И утром душа сосредоточилась на «шести», на которые указывала стрелка часов. И этот душевный акт сообщился человеку описанным символическим сном, пробудившим его. О «случайном» пробуждении, благодаря дневному свету или чему-либо подобному, не может быть и речи, так как душа сообразовалась не с действительным временем, а с неверно идущими часами. Таким образом, душа, как верный страж, была деятельна в то время, когда физический человек спал.

Таким образом, во сне отсутствует не деятельность души, а только сознание этой деятельности.

Но если жизнь сна, благодаря оккультному обучению, начинает изменяться, как это описано в прошлой главе, человек приобретает способность следить сознательно за всем, что вокруг него происходит; он может ориентироваться в окружающей среде так же, как это бывает с его переживаниями во время бодрствования в его повседневной физической жизни. Если бы молодой человек в вышеприведенном пример был ясновидящим, — он сам мог бы наблюдать часы во время сна и мог бы сам пробудить себя. Но надо принять во внимание, что восприятие обыкновенной чувственной обстановки предполагает уже высшую ступень ясновидения, как это уже было выяснено ранее. В начале развития ясновидения ученик воспринимает лишь вещи, принадлежащие другому миру, не улавливая еще их связи с предметами своей повседневной чувственной обстановки.

То, что становится очевидным, благодаря подобным характерным примерам из жизни сновидений, повторяется постоянно в человеческой жизни. Душа живет в высших мирах в постоянной деятельности. Она черпает в высших мирах побуждения, влияние которых она постоянно переносит на физическое тело, поэта ее высшая жизнь остается для человека бессознательной. Ученик же и ее обращает в сознательную. Благодаря этому, и вся жизнь его становится иной. Пока душа не сделается видящей в высшем смысле, она подлежит руководству высших мировых сил.

И как жизнь слепого, ставшего в результате операции зрячим, становится совсем иной, чем она была раньше, когда он должен был доверять себя вожатому, так же изменяется жизнь человека благодаря оккультному обучению. Он тоже может обходиться без руководителя и с этих пор становится своим собственным руководителем. Как скоро это наступает, он неизбежно подвергается ошибкам, о которых и не подозревает его обыкновенное сознание.

Теперь он действует из другого мира, откуда на него раньше неведомым для него образом влияли высшие силы. Эти высшие силы подчинены всеобщей мировой гармонии. Из этой мировой гармонии ученик выступает и должен сам совершать вещи, которые ранее делались для него без его участия.

Вот почему во всех книгах, трактующих о таких вещах, говорится так много об опасностях, связанных с восхождением в высшие миры. Описания таких опасностей заставляют робкие натуры взирать со страхом и трепетом на эту высшую жизнь.

Но необходимо сказать, что эти опасности существуют только тогда, когда не приняты во внимание необходимые меры предосторожности. Когда же выполняется все, что истинное оккультное обучение советует, тогда восхождение ученика, хотя и проходит через переживания, по силе и величине превосходящие все, что может нарисовать самая смелая Но фантазия, но о вреде для здоровья или для жизни не может быть и речи. Человек учится познавать страшные силы, угрожающие жизни со всех сторон. Он может заставлять служить себе силы и существа, которые изъяты из его чувственного восприятия. И велико бывает искушение заставить эти силы действовать в собственных интересах или, не владея еще достаточно познаниями высших миров, применять эти силы ошибочным образом. Некоторые из таких особенно замечательных переживаний (например, встреча с «Охранителем Порога») будут еще описаны в этих статьях. Но нужно при этом не забывать, что враждебные для жизни силы существуют и тогда, когда их не знают. Конечно, до тех пор, пока они остаются неизвестными, отношение их к человеку определяется свыше. Но это отношение меняется, как только человек сознательно вступает в этот прежде скрытый от него мир. Ради этого его собственное существо укрепляется, его жизненный круг расширяется безгранично. Действительная опасность наступает только тогда, когда ученик из-за нетерпения или нескромности слишком рано присваивает себе самостоятельную роль, когда он торопится и хочет действовать ранее, чем овладеет полным проникновением в сверхчувственные законы. В этой области смирение и скромность приобретают еще большее значение, чем в обыденной жизни. Но если эти качества, в своем лучшем смысле, сродни ученику, тогда он может быть уверен, что его восхождение в высшую жизнь совершится вполне безопасно для того, что люди называют здоровьем и жизнью.

Прежде всего, не должно быть никакой дисгармонии между высшими переживаниями и проявлениями и запросами его повседневной жизни. Человеческая задача на этой земле состоит в непрестанном искания, и кто желает избежать священных задач земной жизни и спастись бегством в иной мир, тот может быть уверен, что он не достигнет своей цели.

Но то, что воспринимается чувствами, есть лишь часть мира, и как раз в духовном мире находятся причины фактов мира чувственного. И необходимо приобщиться к духовному, чтобы быть в состоянии переносить свои откровения и в чувственный мир. Человек преображает землю, внедряя в нее то, что он узнает в мире духа. В этом состоит его задача. И так как видимая земля зависит от духовного мира, то наиболее правильно может действовать лишь тот, кто участвует в мирах, заключающих в себе творческие силы жизни; ввиду этого и нужно желать подняться до этих миров.

Если к оккультному обучению приступают, проникнувшись подобным настроением, и ни на минуту не отклоняются от намеченного направления, тогда нет основания бояться какой-либо опасности. Мысль об опасности не должна отклоняться от оккультного обучения; но она должна сделаться призывом к строгому отношению к себе и к приобретению тех свойств, которыми должен владеть истинный ученик оккультизма.

После этих предупреждений, которые должны устранить всякий страх, перейдем к описанию некоторых так называемых «опасностей». Без сомнения, вышеописанные тонкие тела ученика подвергаются большим переменам. Эти перемены находятся в связи с определенными процессами развития трех основных сил души: воли, чувства и мысли. До оккультного развития эти три силы находились у человека в совершенно определенной связи, согласованной высшими мировыми законами.

Человек хочет, чувствует или думает непроизвольным образом. Когда, например, определенное представление всплывает в сознании, тогда по естественным законам за ним следует определенное чувство или же закономерно связанное с ним волевое решение. Человек входит в комнату, находит, что в ней душно, и отворяет окна или слышит свое имя и идет на зов: спрашивает и дает ответ; видит зловонную вещь и испытывает неприятное чувство.

Это — простые зависимости между мышлением, чувствованием и хотением. И если начать обозревать человеческую жизнь, мы найдем, что все в ней построено на таких зависимостях. Более того, самая жизнь человека считается «нормальной» лишь тогда, когда в ней ясна связь между мышлением, чувством и волей, коренящаяся в законах человеческой природы. Было бы несоответственно этим законам, если бы при взгляде на зловонный предмет человек испытывал чувство удовольствия или если бы он не отвечал на вопросы. Вся надежда на хорошие результаты правильного воспитания и обучения покоится патом, что предполагается возможным установить соответствующую человеческой природе связь между мышлением, чувствованием и хотением воспитанника. Если ему внушаются известные представления, — это делается в предположении, что они позднее войдут в закономерную связь с его чувствами и решениями его воли. И это происходит от того, что в тонких телах человека (астральном и ментальном) центры трех сил: мышления, чувствования и хотения связаны между собой закономерным образом. И эта связь, существующая в более тонком душевном организме, отражается также и в более грубом физическом теле. И в нем органы хотения находятся в определен-пай зависимости от органов мышления и чувствования. Определенная мысль вызывает поэтому каждый раз соответствующее чувство или волевую деятельность.

Но при высшем развитии человека нити, которые соединяли между собой три основные силы, порываются. Сначала этот разрыв происходит только в упомянутом более тонком душевном организме: но при дальнейшем подъеме это разделение распространяется также и на физическое тело. Так, при высшем духовном развитии мозг человеческий действительно распадается на три разделенные друг от друга части. Разделение это, конечно, такого рода, что его нельзя заметить обыкновенным физическим образом или проверить хотя бы и самыми тончайшими инструментами. Но разделение тем не менее наступает, и ясновидящий может наблюдать его. Мозг ясновидца высшей ступени распадается на три самостоятельно действующие части: на мысли, чувство и воле-мозг.

Органы мышления, чувствования и желания становятся при этом условии совершенно независимыми. И их связь устанавливается уже не внедренными в них самих законами, а высшим сознанием самого человека. Это и есть та перемена, которую ученик замечает в себе и которая состоит в том, что никакой связи между представлением и чувством или чувством и решением воли не возникает, если он сам не создаст эту связь. Никакое побуждение не при.ведет него от мысли к действию, если он сам не вызовет в себе это побуждение. Теперь он может стоять, не испытывая никакого чувства перед фактом, который до его ученичества вызвал бы в нем или пламенную любовь или сильную ненависть; он также может оставаться бездеятельным при мысли, которая прежде как бы сама собой побуждала его к действию. Точно так же может он совершать дела из волевых решений, для которых у людей, не прошедших через ученичество, не оказалось бы ни малейшего повода. Большое завоевание ученика состоит в том, что он достигает полнейшего господства над взаимодействиями трех названных душевных сил: но это взаимодействие остается вполне на его собственной ответственности.

Благодаря такому превращению своего существа, человек может теперь вступить в сознательную связь с определенными сверхчувственными силами и сущностями. Ибо его собственные душевные силы стоят в соответствующем родстве с известными основными силами мира. Например, сила, заключающаяся в человеческой воле, может влиять на определенные сущности высшего мира, а также и воспринимать их. Но она получает эту способность только тогда, когда делается свободной от прежней своей связи с чувствами и мыслями внутри души. Как скоро эта связь прекратилась, действие воли выступает наружу. То же самое и с силами мышления и чувствования. Если кто-либо посылает другому чувство ненависти, то для ясновидца это видимо как тонкое световое облако определенной окраски. И такой ясновидец может оборониться от этого чувства злобы так же, как физический человек обороняется от физического удара, направленного против него. В мире сверхчувственном злоба — явление видимое. Но воспринимать со ясновидец может только благодаря тому, что силу, заключенную в его чувстве, он способен высылать наружу так же, как физический человек способен направлять наружу восприимчивость своих глаз. То же можно сказать и относительно всех других явлений чувственного мира; человек может вступить с ними в сознательное общение благодаря тому, что освободились основные силы его души.

Благодаря описанному разделению сил мышления, чувствования и воли — если не соблюдаются предписания оккультного обучения — возможно троякое отклонение от правильного пущ человеческого развития. Отклонение это может произойти, если соединительные связи между этими силами разрушатся прежде, чем высшее сознание подвинулось в своем развитии настолько, чтобы верно управлять свободным взаимодействием между тремя разделенными силами, ибо, обыкновенно, не все три основные силы человека развиты одинаково в тот или другой определенный жизненный период. У одного человека первоначально развивается мышление, а затем уже чувство и воля; у другого чувство господствует над остальными двумя силами, у третьего воля сильнее мышления.

И пока связь, установленная высшими мировыми законами, остается неизменной, до тех пор преобладание той или другой силы не может вызвать резкого нарушения нормальной душевной жизни. Например, у человека с преобладанием воли, благодаря воздействию высших законов, мышление и чувство влияют уравновешивающим образом и препятствуют сильно преобладающей воле впадать в какие-либо излишества. Но если такой человек с сильной волей вступает на путь ученичества, тогда прекращается уравновешивающее влияние чувства и мысли на чрезвычайную деятельность безудержно проявляющей себя воли. И если человек в смысле полного обладания своим высшим сознанием подвинулся не настолько, чтобы самому восстанавливать нарушенную гармонию, — в таком случае ничем не обуздываемая воля направится по своим собственным путям. Она будет постоянно пересиливать своего носителя. Чувство и мышление впадут в совершенное бессилие, человек подпадет под деспотическое самовластие завладевшей им силы воли. Отсюда возникает властная натура, переходящая от одного необузданного действия к другому.

Второе уклонение от правильного развития возникает тогда, когда чувство освобождается от закономерного регулирования и начинает преобладать в такой же безмерной степени. В этом случае личность, склонная к почитанию, может поставить себя по отношению к почитаемому человеку в такую безграничную зависимость, которая может довести ее до потери собственной воли и мысли. И тогда вместо высшего познания у такой личности получатся жалкое бессилие и потеря всякой индивидуальности. Может также случиться, что при таком преобладании чувства личность, склонная к набожности и к религиозному подъему, впадет в убивающую здравое мышление религиозную мечтательность.

Третье уклонение бывает тогда, когда сильно преобладает мышление. В этом случае развивается враждебная жизни, замкнутая в себе созерцательность. Для таких людей мир начинает иметь значение лишь постольку, поскольку он представляет собой собрание объектов, способных удовлетворять их безгранично растущее вожделение к познанию. Мысли не возбуждают в них ни чувства, ни стремления к действию. Повсюду они выступают с холодным безучастием. Они избегают всякого соприкосновения с вещами повседневной действительности, как чего-то возбуждающего отвращение или, по крайней мере, потерявшего для них всякое значение.

Вот те три ложных направления, по которым может пойти ученик: властность, безмерная чувствительность, холодное бессердечное умствование. С внешней точки зрения, а также и с материалистической, воспитанной на школьной медицине, такой уклонившийся с правильного пути ученик отличается лишь немногим от сумасшедшего или, по меньшей мере, от человека, страдающего «нервным заболеванием». Отсюда с достаточной ясностью видно, какое большое значение придает оккультное обучение гармоническому развитию всех трех основных сил души, прежде чем допустить их освобождение от присущей им связи и предоставить их воздействие со стороны пробужденного высшего сознания, ибо, если ошибка была допущена, и одна из основных сил вышла из равновесия, в таком случае высшее в человеке проявится подобным недоношенному плоду. Ставшая необузданной сила заполнит всю личность человека, и надолго нужно оставить всякую надежду на то, чтобы вернулось утраченное равновесие.

Что кажется невинной чертой характера, пока человек остается вне оккультного обучения, будет ли он натурой с преобладающей волей или с преобладающим чувством или мыслью, — возрастает у ученика в такие размеры, при которых необходимые для жизни общечеловеческие качества могут совершенно исчезнуть. Но особенно опасным это свойство становится лишь тогда, когда ученик приобретает способность сохранять в дневном сознании то, что он переживает во время сна. Пока просветление ограничивается лишь промежутками, переживаемыми во сне, до тех пор чувственная жизнь, регулируемая общими мировыми законами, действует во время бодрствования уравнивающим образом на нарушенное равновесие души. Оттого так и необходимо, чтобы бодрствующая жизнь ученика была во всех отношениях регулярной и здоровой. Чем более ученик отвечает тем требованиям, которые внешний мир предъявляет по отношению к здоровому и сильному сочетанию тела, души и духа, тем лучше для него. Поэтому для него было бы очень нехорошо, если бы повседневная бодрствующая жизнь действовала на него возбуждающим или истощающим образом, если бы таким образом к великим переменам, происходящим в его внутреннем существе, примешались бы еще и те или другие разрушительные или тормозящие влияния внешней жизни. Он не должен пропускать ничего, соответствующего его силам и способностям, что могло бы содействовать его гармоническому существованию с окружающей средой. Точно так же должен он избегать всего, что приносит ущерб этой гармонии и что вводит беспокойство и поспешность в его жизнь. При этом дело вовсе не в том, чтобы внешним образом отделаться от беспокойства и поспешности, а в том, чтобы как можно полнее охранять настроение, стремления и мысли, а также и здоровье своего тела от постоянных колебаний. Все это дается человеку во время его ученичества гораздо труднее, чем раньше, ибо высшие переживания, теперь уже начинающие отражаться в его жизни, действуют непрерывно на все его бытие. Если в пределах этих высших переживаний что-либо не в порядке, отсутствие равновесия может при первом же случае столкнуть ученика с правильного пути. Поэтому, ученик не должен упускать из виду ничего, что могло бы обеспечить для него господство над всем его существом; никогда не должен он терять присутствия духа и прекращать спокойное наблюдение над всеми встречающимися жизненными положениями. Хотя истинное оккультное обучение вызывает уже само до себе все эти свойства. Во время этого обучения ученика знакомят с различными опасностями только для того, чтобы в нужный момент он мог проявить полное самообладание и устранить их со своего пути.

ПЕРВЫЙ ОХРАНИТЕЛЬ ПОРОГА

При восхождении в высшие миры важными переживаниями являются встречи с «Охранителем Порога». Их в сущности два: «меньший» и «больший» Охранитель. С первым человек встречается тогда, когда соединительные нити между волей, мышлением и чувствованием внутри астрального и эфирного тел начинают расторгаться тем путем, который был описан в предыдущей главе. С большим же «Охранителем Порога» человек встречается лишь тогда, когда расторжение связей переносится также и на физические части тела (и прежде всего на мозг).

«Меньший Охранитель Порога» — самостоятельное существо, но сам по себе он не существовал прежде, чем человек не достиг соответствующей ступени развития. Это — создание человека. Лишь некоторые из существенных особенностей «Охранителя» могут быть описаны здесь: полное описание чрезвычайно затруднительно.

Попытаемся представить встречу ученика с «Охранителем Порога» в повествовательной форме. Лишь благодаря этой встрече ученик узнает впервые, что мышление, чувствование и воля его выступили из прирожденной связи, в которой они находились ранее.

Перед учеником стоит несомненно страшное призрачное существо. Необходимо все присутствие духа и все доверие к избранному пути — доверие, которое ученик имел время приобрести в достаточной мере во время своего ученичества, — чтобы сохранилось спокойствие при этом явлении. Все значение «Охранителя» можно было бы вложить в такую речь, обращенную к ученику: «До сих пор над тобой бодрствовали Силы, бывшие для тебя невидимыми. Благодаря им, во время твоей прежней жизни каждое из твоих добрых дел давало хорошие плоды и каждое из дурных влекло за собой плохие последствия. Благодаря их влиянию строился твой характер из твоих же жизненных опытов и из твоих мыслей. Они определяли твою судьбу, они отмеряли ту меру радости и страдания, которая определялась для каждого из твоих воплощений сообразно твоим проявлениям в прежних жизнях на земле. Они царствовали над тобою в виде всеобъемлющего закона кармы. Теперь же эти силы освободили тебя отчасти от своих уз. И некоторую долю той работы, которую они совершали над тобой, ты должен теперь производить сам. Случалось, что тебя постигал тот или иной тяжелый удар судьбы и ты не знал, за что? Это было последствие злого деяния в одной из твоих предшествовавших жизней. В другой раз ты встречал счастье и радость и принимал их не думая, откуда они? Но и они были последствием прежних твоих дел. В твоем характере имеются и прекрасные стороны, но есть и безобразные пятна. Ты сам вызывал и те и другие твоими предыдущими переживаниями и мыслями. До сих пор ты не знал их, и действия их были сокрыты для тебя. Но они, те Кармические Силы, видели все твои прежние дела, знали самые твои сокровенные мысли и чувства. И по ним они определяли тебя, каков ты есть и как ты живешь. Но теперь для тебя самого должны быть открыты все хорошие и все дурные стороны твоих прошедших жизненных путей. До сих пор они были вплетены в твою собственную сущность, они были в тебе, и ты не мог не видеть их, как ты не можешь физически видеть свой собственный мозг. Теперь же они отделились от тебя, они выступили из твоей личности наружу. Они приняли самостоятельную форму, которую ты можешь видеть, как ты видишь камни и растения физического мира. И я то существо, которое образовало себе тело из твоих благородных и дурных проявлений, моя чудовищная фигура соткана из итогов твоей собственной жизни.

Невидимым носил ты меня в себе самом до сих пор. И это было благодетельно для тебя; ибо мудрость сокровенной для тебя судьбы твоей работала в моем образе над очищением безобразных пятен внутри тебя. Теперь же, когда я выступил из тебя, и та сокровенная мудрость покинула тебя. Отныне она уже не будет более заботиться о тебе. Она передает работу в твои собственные руки. И я должен стать совершенной в себе самой прекрасной сущностью или же погибнуть. И если бы случилось последнее, и тебя самого я увлек бы в темный погибельный мир. Дабы не случилось этого, твоя собственная мудрость должна быть настолько велика, чтобы взять на себя задачи той отступившей от тебя сокровенной мудрости. С той минуты, как ты переступишь мой Порог, видимый образ мой не отступит от тебя уже ни на шаг. И если ты впредь сотворишь или помыслишь неправое, немедленно воспримешь ты свою вину по безобразному, демоническому искажению моего образа. И лишь когда ты все свое прошедшее греховное обратишь в добро и очистишь себя в такой мере, чтобы дальнейшее зло стало невозможным для тебя, — тогда только превращусь я в сияющую красоту. И тогда — для блага твоей дальнейшей деятельности — я вновь соединюсь с тобой в одно бытие.

Но мой Порог построен из чувства страха, еще существующего в тебе, из боязни перед необходимостью принять на самого себя всю ответственность за все свои деяния и помышления. Пока в тебе остается еще какой-либо страх перед самостоятельным управлением своей собственной судьбой, до тех пор этот Порог еще не достроен. И пока в нем недостает хотя бы единого кирпича, до тех пор, ты должен или оставаться неподвижно у Порога, или же спотыкаться о него. Не пробуй перешагнуть его прежде, чем ты не почувствуешь себя совершенно свободным от страха и совершенно готовым к высочайшей ответственности.

До сих пор я выходил из твоей собственной личности, лишь когда смерть отзывала тебя из земного существования. Но и тогда мой образ был сокрыт от тебя. Лишь силы судьбы, бодрствующие над тобою, видели меня и могли по моему виду, в промежутках между смертью и новым рождением, содействовать развитию в тебе тех сил и способностей, благодаря которым — в новой земной жизни — ты мог бы работать. над преображением моего образа на благо себе. Это я был причиной, почему силы судьбы, видевшие мои несовершенства, снова и снова принуждали тебя к новому воплощению на земле. Если ты умирал, немедленно появлялся и я, по моему виду Руководители Кармы определяли твое новое воплощение. И лишь когда ты — благодаря снова и снова возобновляющимся жизням — преобразил бы меня бессознательно в совершенную сущность, тогда бы освободился ты из-под власти смерти и, соединившись со мною в полное единство, мог бы перейти в бессмертие.

И я стою ныне перед тобой видимый, как некогда стоял я невидимый в твой смертный час. Если ты перешагнешь мой Порог, ты вступишь в царства, в которые ты вступал только после физической смерти. Ты вступишь в них с полным знанием и впредь, продолжая внешним образом странствовать по земле, ты будешь в то же время странствовать в царстве смерти, которое и есть царство вечной жизни.

Воистину я также и ангел смерти, но в то же время я и носитель никогда не иссякающей высшей жизни. Продолжая пребывать в живом теле, ты умрешь через меня, чтобы родившись вновь, перейти, в непреходящее бытие.

Царство, в которое ты отныне вступаешь, приведет тебя в сношение с существами сверхчувственного порядка. Блаженство будет твоим уделом в этом царстве. Но первым твоим знакомством с этим миром должен быть я сам, я — твое собственное творение. Ранее жил я твоей собственной жизнью; но теперь я пробужден тобою к собственному бытию и стою перед тобой как видимое мерило твоих будущих деяний, а может быть, и как твой непреходящий укор. Ты мог меня сотворить; но в то же время ты взял на себя и обязанности преобразить меня».

Облеченное здесь — для ясности — в форму рассказа, не следует представлять себе как нечто символическое; наоборот, это — переживание ученика вполне реальное, вполне действительное.

Появление «Охранителя» должно предупредить его, чтобы ни в каком случае не шел он далее, пока не почувствует в себе достаточно силы, чтобы удовлетворить тем требованиям, которые изложены в вышеприведенном обращении к ученику. Как бы ужасна ни была фигура этого стража, она не более как отражение собственной жизни ученика, не более как его собственный характер, пробужденный к самостоятельной жизни вне его. И это пробуждение совершается благодаря распадению связи между волей, мышлением и чувствованием.

Уже одно то обстоятельство, что человек впервые сознает себя творцом духовной сущности, представляет переживание глубокого значения. С этих пор усилия ученика должны быть направлены к тому, чтобы без боязни встретить устрашающее явление и в момент встречи с ним почувствовать свою силу настолько выросшей, чтобы совершенно сознательно взять на себя преображение «Охранителя Порога».

Последствием счастливо перенесенной встречи с «Охранителем Порога» является то обстоятельство, что ближайшую физическую смерть ученик переносит совершенно иначе, чем свои предыдущие смерти. Он переживает смерть сознательно и оставляет физическое тело так же, как сбрасывают изношенное или разорванное платье.

При этих условиях его физическая смерть остается необычайным фактом только для других, которые живут с ним и восприятия которых ограничены одним только чувственным миром. Для них — ученик «умирает». Но для него самого не происходит никакой существенной перемены в окружающей его среде. Весь сверхчувственный мир, в который он вступил, был перед ним еще до смерти, и этот же мир будет перед ним и после смерти. Но «Охранитель Порога» связан еще и с другим. Человек принадлежит семейству, народу, расе. Его деятельность в этом мире зависит от его принадлсжности к одной из этих групп. Также и его личный характер стоит в связи с ними. И сознательная деятельность отдельных людей представляет собой далеко не все, с чем приходится считаться при оценке семьи, племени, народа и расы.

Есть семейная, народная и расовая судьба, как есть семейный, народный и расовый характер.

Для человека, ограниченного своими чувственными восприятиями, эти вещи остаются общими понятиями, и материалистический мыслитель будет относиться свысока и презрительно к тайному знанию, утверждающему, что семейный или народный характер, племенная или расовая судьба также действительны, как характер и судьба отдельного человека. Но для оккультиста отдельные личности являются членами общего, как руки, ноги и голова составляют члены отдельного человека. И в жизни семьи, народа, расы, кроме отдельных индивидуальностей, действуют и совершенно реальные «души семей», «души народов» и «духи рас». Да, в известном смысле отдельные люди только исполнительные органы этих «душ семей», «духа расы» и проч. Можно сказать, что душа народа пользуется отдельным, принадлежащим этому народу человеком, чтобы выполнять определенные задачи. Народная душа не спускается до физической действительности. Она пребывает в высших мирах. И чтобы действовать в физически-чувственном мире, она пользуется физическими органами отдельных людей. Говоря в высшем смысле: душа народа нуждается в отдельных людях, как техник-строитель для выполнения деталей здания нуждается в работниках.

Каждый человек в истинном смысле слова получает свою работу от души семейства, народа или расы. Но обыкновенный человек не посвящается в высший смысл своей работы. Он работает бессознательно для целей души народа или расы. С момента, когда ученик встречает «Охранителя Порога», он учится познавать не только свои собственные задачи как личности, но также и участвовать с полным сознанием в задачах своего народа, своей расы. Всякое расширение его кругозора возлагает на него и более широкие обязанности. В действительности это происходит оттого, что к более тонким душевным телам ученик присоединяет еще новое тело. Он как бы надевает еще новую одежду. До сих пор он шествовал в мире в оболочках, облекавших его личность; о том же, что он должен был делать для общего, для своего народа, для своей расы, — заботились высшие духи, пользовавшиеся его личностью для общих целей. Дальнейшее, что ему сообщает «Охранитель Порога», состоит в том, что эти духи отступают от него и предоставляют ему отныне полную свободу. Он должен совершенно выступить из общей жизни. Но оставаясь в такой обособленности, он рисковал бы совсем застыть в самом себе и вступить на путь погибели, если бы он отныне не начал сам приобретать для себя те силы, которые присущи народным и расовым духам. Хотя многие скажут: «О, я совершенно освободил себя от всех племенных и расовых зависимостей, я хочу быть только «человеком» и ничем иным». Но этим людям можно сказать: «Кто же привел вас к этой свободе? Разве не ваша семья поставила вас в такое положение в мире, какое вы занимаете в нем? Не сделали ли вас ваше племя, ваш народ, ваша раса тем, что вы есть? Они воспитали вас, и когда вы, поднявшись над всеми предрассудками, сделались светоносцами и благодетелями вашего племени или даже целой расы, вы этим будете обязаны их воспитанию. И даже когда вы говорите о себе, что вы желаете быть «лишь человеком», даже и этим настроением вы обязаны духу народа, который взрастил вас». Теперь только ученик начинает познавать, что значит быть покинутым духом своего племени, духом расы. Он познает на себе самом недостаточность такого воспитания для тай новой жизни, которая ему предстоит отныне. Ибо все, что ему привито, освобождается совершенно, благодаря разрушению нитей, связывающих волю, мысль и чувство. Он оглядывается на факты всего предыдущего воспитания, как можно смотреть на дом, распадающийся на отдельные кирпичи для того, чтобы быть снова перестроенным в иную форму.

Но следует принимать за простое уподобление следующие слова: «После того, как «Охранитель Порога» высказал свои первые требования, на том месте, где он стоял, поднимается вихрь, который гасит все духовные светильники, освещавшие дотоле жизненный путь. И полная тьма распространяется перед учеником. Она освещается лишь тем светом, который исходит от самого «Охранителя Порога». И из этой тьмы звучат его дальнейшие увещевания: «Не переступай моего Порога прежде, чем тебе не сделается ясным, что ты сам будешь освещать тьму перед собою; не делай также ни единого шага вперед, пока не Приобретешь уверенности, что в твоем собственном светильнике достаточно горючего материала. Те светильники, которые вели тебя до сих пор, не будут уже освещать твой путь». После этих слов ученик оборачивается, чтобы бросить взгляд назад. В этот момент «Охранитель Порога» срывает завесу, скрывавшую от него глубокие тайны жизни».

В полной реальности предстанут тогда перед учеником духи племени, народа и расы и так же ясно увидит он, что он ранее был руководим, и что отныне над ним уже не будет бодрствовать это руководительство. Это — второе предостережение, получаемое человеком на Пороге от своего Охранителя.

Никто не был бы в состоянии неподготовленным перенести описанного здесь зрелища: та высшая подготовка, которая вообще создает для человека возможность приближения к Порогу, дает ему вместе с тем и возможность в нужные моменты найти в себе необходимую силу. Да, эта подготовка может быть настолько гармоничной, что вступление в новую жизнь потеряет весь свой возбуждающий характер. Тогда переживание ученика на Пороге будет сопровождаться предчувствием того блаженства, которое и даст основной тон его вновь пробужденной жизни. Чувство новой свободы перевесит все остальные чувства, и с этим новым настроением все его новые обязанности и вся новая ответственность предстанут перед ним как нечто, что он должен принять на себя на этой новой ступени жизни.

 

ВТОРОЙ ОХРАНИТЕЛЬ ПОРОГА.

ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ

В прошлой главе было описано, насколько важна для человека встреча с так называемым «Малым Охранителем Порога», потому что в нем он узнает сверхчувственное существо, которое создано им самим. Тело этого существа состоит из бывших для него ранее невидимых результатов его собственных действий, чувств и мыслей. Но эти невидимые для него силы и стали причинами его судьбы и его характера.

Теперь для него становится ясным, каким образом в прошедшем он сам возводил основание для своего настоящего. Его собственная сущность является вследствие этого до известной степени разоблаченной перед ним. Например, у него имеются определенные наклонности и привычки. Теперь он может понять, почему он имеет их. Его постигали различные удары судьбы; теперь он понимает, откуда появлялись они. Он начинает познавать, почему он любит одно и ненавидит другое, почему одно доставляет ему счастье, а другое — несчастье. Видимая жизнь делается для него понятной, благодаря пониманию невидимых причин. Также и существенные жизненные факты: болезнь и здоровье, смерть и рождение разоблачаются перед его взглядом. Он убеждается, что еще до своего рождения он создал те причины, которые привели его неизбежно к новой земной жизни. И теперь он начинает различать в себе ту сущность, которая создавалась в этом видимом мире и притом в весьма несовершенном виде, и что только в этом же самом видимом мире может она быть доведена до полного совершенства. Ибо ни в каком другом мире не представляется возможным работать над созданием этой сущности. Далее он видит, что смерть разлучает его с этим миром, но не навсегда. И он должен сказать себе: «Некогда я пришел впервые в этот физический мир, нуждаясь в нем, чтобы приобрести себе такие свойства, которые не могут быть приобретены ни в каком ином мире. И я до тех пор буду связан с этим миром, пока не разовью в себе всего, что можно приобрести в нем. И я только в той мере могу сделаться со временем полезным сотрудником в невидимом мире, в какой в чувственно-видимом мире приобретутся мною нужные для того способности». Научиться ценить и познавать все значение чувственно-видимой природы, — это принадлежит к важнейшим переживаниям посвященного. Это познание и эта верная оценка даются ему, когда он уже проник в сверхчувственный мир. У кого такого проникновения еще не было, тот легко может умалить значение физического мира, воображая, что сверхчувственные области бесконечно более ценны, чем видимый мир. Но кому уже удавалось проникнуть в эти области, тот знает, что человек без переживаний физической действительности был бы совершенно бессилен в мире невидимом. Если он должен жить в последнем, то необходимо ему иметь и способности, и орудия для этой жизни. Их же он может приобрести только в мире видимом. Он должен уметь видеть духовно, если желает, чтобы невидимый мир открылся для его сознания; но самая сила зрения, необходимая для «высшего» мира, развивается постепенно как раз через переживания в «низшем» мире.

В духовном мире также невозможно родиться с духовными глазами, не развив их предварительно в миро чувственном, как невозможно ребенку родиться с физическими глазами, если последние не образовались уже предварительно в утробе матери.

С этой точки зрения понятно и то, почему «Порог» сверхчувственного мира охраняется «Охранителем». Человеку ни в каком случае не будет дозволено проникнуть в те области, пока он не приобретет необходимые для того способности. Поэтому всякий раз в момент смерти, если человек вступает в иной мир еще неготовым к работе в нем, между ним и переживаниями этого мира простирается покрывало. Он увидит их не ранее, чем совершенно созреет для этого.

Если же ученик действительно вступил в невидимый мир, тогда вся жизнь получает для него совершенно новый смысл, и он начинает видеть в чувственном мире почву для зарождения высшего мира. И в известном смысле этот «высший» мир без «низшего» представится ему недостаточным. Для него открываются две перспективы. Одна — в прошедшее, другая — в будущее. Он всматривается в прошлое, в котором физического мира еще не было. Ибо он уже далеко ушел от предрассудка, по которому сверхчувственный мир должен развиваться из мира чувственного. Он знает, что сверхчувственное было сначала, и что все физическое развилось из него. Он убеждается, что и он сам, прежде чем впервые пришел в физический мир, принадлежал уже сверхчувственному. Но этот бывший некогда сверхчувственный мир нуждался в прохождении через мир чувственный. Дальнейшее его развитие было бы невозможно без этого прохождения через физические формы. Не прежде, чем разовьются на физическом плане существа с соответствующими способностями, может сверхчувственное снова продолжать свое движение вперед. И эти существа — люди.

Они, как мы их теперь видим, изошли из несовершенной ступени духовного бытия и будут в пределах этой ступени приведены к тому совершенству, которое сделает их пригодными для дальнейшей работы над высшим миром. И здесь открывается перспектива будущего. Она указывает на высшую ступень сверхчувственного мира. В нем проявятся плоды, взращенные в мире чувственном. Последний, как таковой, будет побежден, но его плоды воплотятся в высшем мире.

Вместе с тем появляется и уразумение болезни и смерти в физическом мире. Смерть, собственно говоря, есть выражение того, что сверхчувственный мир пришел к такой точке, начиная с которой он сам по себе не может развиваться далее. Всеобщая смерть сделалась бы для него необходимостью, если бы он не получил нового притока жизни. И эта новая жизнь вступила в борьбу с всеобщей смертью. Из остатков умирающего, готового оцепенеть мира распустились зародыши новой жизни. Поэтому-то и имеются в мире жизнь и смерть.

И медленно переходит все существующее из одного состояния в другое. Умирающие части старого мира примыкают к зародышам нового, которое из них же и развилось.

Это яснее всего выражено как раз в человеке. Он носит на себе в виде обоей оболочки то, что сохранилось из того древнего мира: и внутри этой оболочки образуется зародыш того существа, которое будет жить в будущем. Таким образом человек — двойственное существо — и смертное, и бессмертное. Смертное находится в своем конечном состоянии, бессмертное же — в начальном. Но лишь внутри этого двойственного мира, находящего свое выражение в чувственно-физическом, приобретает он способности приблизить мир к бессмертию. И вся его задача в том, чтобы самому извлечь из смертного плоды для бессмертного. Взирая на свою сущность, как он ее сам построил для себя в прошлом, он должен сказать себе: я имею в себе элементы вымирающего мира; они работают во мне, и только постепенно могу я сломить их власть при помощи вновь зарождающихся бессмертных элементов. Так идет путь человека от смерти к жизни. Если бы он мог в смертный час говорить с собой в полном сознании, то он должен бы сказать: «Смертное было моим учителем. То, что я умираю, есть действие всего прошлого, с которым я тесно связан. Но поприще смертного дало возможность созреть семенам бессмертия. Их я перенесу с собой в иной мир. Если бы все кончалось прошлым, то я бы никогда не мог родиться. Жизнь прошлого заканчивается в рождении. Жизнь в физических условиях, благодаря новому зародышу жизни, преодолевает общее умирание. Время между рождением и смертью есть только выражение того, насколько новая жизнь поборола умирающее прошлое. И болезнь есть ничто иное, как продолжающееся воздействие умирающих частей этого прошлого».

Из всего этого получается ответ на вопрос: почему человек переходит лишь постепенно от заблуждения и несовершенства к истине и благу. Его действия, чувства и мысли находятся прежде всего под властью преходящего и умирающего. Из преходящего образовались его физические органы чувств. Поэтому и органы эти, и все, что побуждает их к деятельности, все это обречено на уничтожение. Не инстинкты, стремления, страсти и т.д. и служащие для них проводниками органы представляют из себя непреходящее, но непреходящим сделается лишь то, что составляет творческую деятельность этих органов. Не ранее, чем человек извлечет из преходящего все, что подлежит извлечению, будет он в состоянии сбросить с себя те элементы, из которых он уже вырос и которые находили свое выражение в физически-чувственном мире.

Таким образом, первый «Охранитель Порога» представляет собой образ и подобие человека в его двойственной природе, состоящей из преходящего и непреходящего. И ясно становится при виде его, чего человеку недостает для достижения величавого, светлого образа, который сможет снова обитать в чисто духовном мире.

Степень связанности души с физически-чувственной природой делается при помощи «Охранителя Порога» совершенно наглядной для ученика. Эта связанность выражается прежде всего наличностью инстинктов, влечений, вожделений, эгоистических желаний, всех форм корысти и проч. Затем она выражается в принадлежности к расе, народу и т.д. Ибо народы и расы — только ступени развития по пути к чистому человечеству. Раса, народ стоит тем выше, чем ближе его представители приближаются к чистому идеальному человеческому типу, чем более они себя перерабатывают из физически-преходящего в сверхчувственно-непреходящее. Развитие человека путем перевоплощений в народные и расовые формы, все более совершенные, есть, следовательно, процесс освобождения. Под конец человек должен явиться в своем гармоническом совершенстве; подобным же образом прохождение через все более чистые нравственные и религиозные убеждения есть процесс усовершенствования. Ибо каждая ступень нравственности все еще содержит в себе искание преходящего рядом с идеалистическими зародышами будущего.

Таким образом, в описанном «Охранителе Порога» является результат протекшего времени. А из зародышей будущего тут налицо только то, что в него вплетено в течение истекшего времени. Но человек должен принести с собою в этот будущий сверхчувственный мир все, что он может извлечь из чувственного мира, и если бы он захотел принести с собою только то, что в него вплетено из прошлого, он только отчасти исполнил бы свою земную задачу. Вот почему к «Малому Охранителю Порога» по истечении некоторого времени должен присоединиться «Больший». Попробуем снова в повествовательной форме изложить то, что называется встречей с этим вторым «Охранителем Порога».

После того как человек познал то, от чего он должен освободиться, на его пути появится светлый образ. Красоту его невозможно описать словами земного языка. Эта встреча осуществляется тогда, когда органы мышления, чувства и воли взаимно разъединились и в физическом теле настолько, что согласование их взаимоотношений происходит не по-прежнему, а идет из высшего сознания, которое уже вполне отделилось от физических условий. Тогда органы мышления, чувства и воли делаются орудиями, которые переходят во власть человеческой души, влияющей на них уже из сверхчувственных областей. Перед такой, освобожденной от всех чувственных оков, душой выступает второй «Охранитель Порога» и говорит приблизительно следующее: «Ты освободился из чувственного мира. Твои права на гражданство в сверхчувственном мире приобретены тобой. Отныне можешь ты действовать отсюда. Ты не нуждаешься более лично для себя в телесной жизни. Если бы ты захотел приобрести лишь способность жить в этом сверхчувственном мире, ты не нуждался бы в возвращении в мир физический. Но взгляни на меня. Смотри, сколь неизмеримо высоко стою я над всем, что ты до сих пор сделал из себя. Ты поднялся на настоящую ступень своего совершенства благодаря способностям, которые ты мог развить в физическом мире, пока ты был еще органически связан с ним. Но теперь для тебя настает время, когда твои освобожденные силы начнут и далее работать над этим чувственным миром. До сих пор ты освобождал только самого себя, теперь ты можешь стать освободителем своих ближних, еще связанных с чувственным миром. Доныне ты стремился, как обособленный; теперь же слейся воедино с целым, чтобы ввести в невидимый мир не только себя одного, но и все остальное, пребывающее и существующее в чувственном мире. Ты сольешься со временем с моим образом, но я не могу сопричислиться к блаженным, пока есть еще неправедные! Как единичное освобожденный мог бы ты уже и теперь вступить в высший мир. Но ты был бы принужден смотреть сверху вниз на неосвобожденных еще существ физического мира. И ты отделил бы свою судьбу от их судьбы, вместо того, чтобы быть соединенным с ними. Вы все должны спуститься в физический мир, чтобы из него извлечь силы для высшего. Если бы ты отделился от них, ты злоупотребил бы силами, которые развить ты мог только в сообществе с ним. Если бы не спустились они, то и ты не мог бы спуститься; без них и у тебя не хватило бы сил для твоего высшего бытия. Поэтому силы, добытые совместно с ними, ты должен и разделить с ними. Вот почему заграждаю я перед тобой доступ в высшие области сверхчувственного мира, пока все твои силы не обратятся на освобождение твоих ближних. Ты можешь при помощи уже приобретенного тобою удержаться в низших областях сверхчувственного мира; но пред вратами в высшие области стою я, как херувим с пламенным мечом перед вратами рая, и преграждаю тебе вход, пока еще есть в тебе силы, не приложенные к служению на пользу физического мира. И если ты не захочешь приложить их, придут другие, которые этого захотят: и тогда высший мир воспримет все плоды земного мира, у тебя же из-под ног уйдет почва, с которой ты сросся; Очистившийся мир переступит через тебя, и ты окажешься исключенным из него. И путь твой станет черным путем, те же, от которых ты обособился, пойдут белым путем».

Так заявляет о себе «Больший Охранитель Порога» вскоре после встречи с первым охранителем. И посвященный знает хорошо, что ему предстоит, если он поддастся соблазну остаться ранее времени в сверхчувственном мире. Неописуемое сияние исходит от второго Охранителя Порога; соединение с ним раскрывается как отдаленная цель перед созерцающей душой. И вместе с тем появляется уверенность, что это соединение станет возможным лишь в том случае, если посвященный все силы, притекающие к нему из физического мира, обратит на дело освобождения и искупления именно этого мира. И если он решится следовать требованиям светлого видения, он сделается одним из руководителей человеческого рода на пути к освобождению. Он принесет свои дары на жертвенный алтарь человечества. Если же он предпочтет свое собственное преждевременное восхождение в высший мир, человеческий поток пронесется через него. Для себя одного после своего освобождения из земного мира он не может уже приобретать новых сил. Если он продолжает свою земную работу для блага мира, то не иначе как отказываясь извлекать из нее что-либо для себя самого. Когда ученик подойдет к решительному моменту выбора, решение его будет зависеть от того, удалось ли ему очистить себя настолько, чтобы никакие себялюбивые соблазны не могли бы увлечь его. Ибо на пути эгоистического обособления соблазны бывают невообразимо велики. Тогда как на пути отречения соблазнов, строго говоря, совсем нет. Здесь ничто не говорит эгоизму. То, что он получает в высших сверхчувственных областях, есть нечто не к нему обращенное, а наоборот, из него истекающее: любовь к окружающему миру. Все, чего требует человеческий эгоизм, находит обильное удовлетворение на левом пути: строго говоря, все плоды этого пути — не что иное, как совершеннейшее удовлетворение эгоизма.

И если бы кто-нибудь захотел блаженства для себя, можно наверное сказать, что он изберет левый путь, как наиболее для себя подходящий. Поэтому никто из оккультистов белого пути не должен ожидать указаний, которые бы содействовали развитию собственного эгоистического «я». К спасению отдельного человека Учителя сострадания не питают ни малейшего интереса. Этого может достигнуть каждый сам для себя. Ускорять приближение спасения отдельного человека не есть задача белых оккультистов. Их задача состоит в развитии и освобождении всех живых существ, всего мира. Поэтому они дают лишь те указания, которые содействуют развитию сил для бескорыстной помощи всему миру. Отсюда их предпочтение всем другим способностям — способности отдавать себя вполне и готовности к самопожертвованию. Прямо они не преграждают никому входа на Путь, ибо и эгоистический человек может очиститься. Но кто ищет чего-либо только для себя, тот ничего не найдет у Учителей оккультизма. Даже когда они не лишают его своей помощи, он сам лишает себя всех результатов этой помощи.

Поэтому, кто действительно следует указаниям светлых Учителей, тот поймет, переступив порог, что, собственно, требует от него Больший Охранитель Порога; кто же не следует этим указаниям, тот не должен и надеяться, что когда-либо с их помощью подойдет к Порогу. Их указания ведут или к добру, или не ведут ни к чему. Ибо вести человека к эгоистическому блаженству и к бесцельному общению с сверхчувственным миром не входит в пределы их задач. Эта задача требует, чтобы ученик оставался в отдалении от сверхчувственного мира до тех пор, пока он не готов вступить в этот мир с твердым намерением участвовать в самоотверженной работе Учителей.